Призрак Проститутки

Модена. Сэм сказал, что ненавидит Бобби Кеннеди. Что возненавидел Бобби с той минуты, когда в пятьдесят девятом его вызывали в комиссию Макклеллана, где тот был юрисконсультом. Слыхала, как свидетели говорят: „Я отказываюсь отвечать на том основании, что мой ответ может быть использован против меня“? Так вот Сэм опасался, что его заманивают в ловушку. В школе он только зря болтался. Даже читать не выучился. По сию пору, говорит, когда надо прочесть что-то вслух, его тянет хихикать. Бобби Кеннеди задавал вопросы типа: „Вы избавляетесь от трупов, замуровывая свои жертвы в бетон?“ — а Сэм, пытаясь зачитать по шпаргалке отказ отвечать на вопросы, вместо этого каждый раз начинал хихикать. „Я думал, так хихикают только девчонки“, — сказал ему Бобби.

Сэм говорил мне, что от этих воспоминаний его до сих пор прошибает пот. Да, он помогал Джеку, но Бобби он ненавидит. Сэм надеялся, что Джек отзовет ФБР. Вот тогда он отомстил бы Бобби. Только ничего не вышло.

Вилли. Сэм зол на Синатру?

Модена. Не то слово. Сэм считает, что я ни бум-бум по-сицилийски, но у меня очень хороший слух, и я кое-что улавливаю. Например, когда его люди говорят: „Фарфалетта“, — значит, речь идет о Синатре.

Вилли. И что это значит?

Модена. Фарфалетта — это бабочка.

Вилли. А как ты узнала?

Модена. Люди Сэма всегда дополняют сказанное жестами.

Вилли. Понятно, но все же — откуда тебе знать, что речь идет о Фрэнке?

Модена. Иногда проскальзывает и „Синатра“. Или „Фрэнки“. Когда рук не хватает. В тот вечер мне было ясно, что Сэм говорил, как ему опротивел Синатра. Человека два сказали, что надо раздавить бабочку. И принялись елозить руками по столу. Сэм скривил рот в ухмылке — дьявол, да и только. Мне знакома эта его ухмылка.: Она означает, что он нацелился сделать деньги там, где никому другому не под силу. Последние его слова были: „Мы еще поглядим, кто кого“.»

(20 мая 1962 года)

Из рапорта ФБР от 10 июня 1962 года, специальный агент Роуз:

В канцелярию директора

О Джанкане

ОБЪЕКТ ангажировал Фрэнка Синатру, Дина Мартина, Сэмми Дэвиса-младшего, Эдди Фишера и Джои Бишопа — каждый из них в течение семи дней даст сольные концерты в «Вилле „Венеция“» — придорожном ночном клубе в северо-западном пригороде Чикаго, который, по всей вероятности, принадлежит ОБЪЕКТУ. Благодаря подобной концентрации талантов резко возросла прибыль ОБЪЕКТА от наплыва посетителей в круглосуточное игорное заведение, открытое в двух кварталах от «Виллы „Венеция“», в бывшем складском помещении. Доходы ОБЪЕКТА от этого казино составляют примерно полтора миллиона долларов в месяц, а всего за три месяца он рассчитывает положить в карман четыре с половиной миллиона. По информации из надежного источника, каждый из гастролеров получает лишь небольшую часть своего обычного гонорара, поскольку приглашение в Чикаго исходило от Синатры.

Из расшифровки разговора АКУСТИКИ от 12 июня 1962 года.

«Вилли. Ты слышала о праздновании дня рождения Джека в Мэдисон-сквер-гардене?

Модена. Конечно.

Вилли. Я по телевизору смотрела, а ты?

Модена. Я пропустила.

Вилли. Мэрилин Монро была великолепна. Она пела „С днем рождения, господин президент“. Модена, платье на ней сидело как перчатка — ну просто шедевр инженерного искусства.

Модена. Мэрилин Монро водит с Джеком шашни.

Вилли. Ты уверена?

Модена. Я чувствую.

Вилли. Ты расстроена?

Модена. Вот еще!

Вилли. Брось, Модена, меня не проведешь!

Модена. Да ни капельки. Что кончено, то кончено. Я не скучаю по Джеку Кеннеди. Просто сердита.

Вилли. По-моему, ты говорила, что все и так шло к концу.

Модена. Шло. И уж безусловно, кончилось после того, как встрял Эдгар Гувер. Джек позвонил мне в тот же день и сказал, что это последний звонок через коммутатор Белого дома, но при этом — надо отдать ему должное — дал мне номер своего личного телефона в Белом доме — на крайний случай.

Вилли. Ты по нему звонила?

Модена. Сначала не собиралась. Но потом, когда ФБР начало наведываться на мою квартиру в Лос-Анджелесе… Мои сменщицы были в шоке. Они сразу поняли, что это не ухажеры забрели выпить.

Вилли. По-моему, это для тебя не проблема. Ты же почти не видишь своих сменщиц.