Призрак в машине

«Волосы». Ава погрызла ручку и приписала: «Подрезать кончики плюс сполоснуть». Конечно, цвет не должен быть слишком легкомысленным. Ее натуральные тускло-мышиные волосы были высветлены краской «Земляничная блондинка», но для данного случая это не годилось. Ава решила воспользоваться краской «Осенние листья», позволявшей добиться каштанового оттенка с пепельно-серыми полосками, чтобы подчеркнуть свою компетентность и искренность… Затем Ава сделала паузу и на мгновение вспомнила (слава тебе господи) недавно умершую мать. Единственный разумный совет, который могла дать ей миссис Бантон, заключался в следующем: «Если волосы будут в порядке, все остальное приложится». Тут Ава верила матери и по сей день, хотя волосы самой миссис Бантон вечно торчали в стороны, как ржавые опилки, напоминая сверхновую звезду.

Она затушила сигарету в блюдечке с жидким джемом и налила себе еще чаю. Наверху Карен топала в туфлях, которые получила от одноклассницы в обмен на выполненное домашнее задание. «Смешные туфли, — подумала Ава. — Даже ужасные. Тусклая черная кожа, ремешки на щиколотках и высоченная платформа, делающая их похожими на ортопедические».

— Валяй, валяй, — сказала она, когда девочка гордо вошла в переднюю дверь. — Авось свернешь себе шею. — Карен могла знать, что выглядит смешно, но ей хотелось носить то же, что носят другие. Аве это никогда не приходило в голову.

Платный жилец Рой спал наверху. Он жил в Рэйнбоу-Лодже уже восемнадцать месяцев. Сразу после выхода из Костонского детского дома. Конечно, соседи выдали Аву. Не могли подождать. Она ведь и так катается как сыр в масле, верно? Получает социальное пособие, пособие на ребенка, пособие на оплату жилья, имеет кучу всяких других льгот, а еще сдает дом в поднаем и прикарманивает плату. Ну и что? «Каждый хочет пить какао», как справедливо говорил Фред Карбой (инвалид, незаконно подрабатывавший по ночам в «Такси Кокса»), стойко отбиваясь от крючкотворов соседей.

Когда явились представители власти, Ава поклялась, что Рой живет здесь лишь время от времени, расплачиваясь с ней тем, что ухаживает за садом и убирает дом. Рой, которому осточертели казенные общежития, поддерживал ее. Делал вид, что уезжает на пару недель, потом возвращается и уезжает снова. Так продолжалось до тех пор, пока соседи не махнули на Роя рукой и не оставили его в покое.

Карен была довольна. Рой ей нравился. Он собирался в один прекрасный день стать клоуном и всегда пытался шутить. Кроме того, он интересовался многими странными вещами. Древними цивилизациями, египетскими фараонами, королем Артуром, магией и драконами. Честно говоря, главной причиной его помощи Церкви-за-Углом было желание научиться вызывать темные силы и использовать их себе на пользу. Но он и сам не плошал и часто кое-что приносил из магазина сети «Теско», где работал главным образом на складе, но иногда раскладывал товары на полки, подменяя заболевших продавцов.

Увы, надежда Карен на то, что деньги Роя позволят изменить их полунищую жизнь к лучшему, не сбылась. Во всяком случае, для нее. Мать стала курить более дорогие сигареты, а в ванной начали появляться новые коробочки с кремами и тюбики с косметикой, но еда осталась той же, а одежда по-прежнему доставалась ей из благотворительного магазина. Когда она говорила матери про карманные деньги, Ава упрямо отвечала, что в наши дни семьдесят пять фунтов, которые платит Рой, — это ничто. Если Карен нужны деньги, пусть она их заработает. Так же, как другие дети. Например, развозит газеты. Но для того, чтобы развозить газеты, требовался велосипед.

Карен, благополучно протопавшая по лестничной площадке, спускалась по ступенькам, крепко держась за перила. В воздухе приятно пахло теплыми тостами.

— Привет, радость моя! — пропела Ава, когда дочь успешно одолела последнюю ступеньку. — Завтрак готов!

Карен оторопела и едва не оглянулась. Может быть, за ее спиной стоит кто-то другой, и мать обращается к нему? Она не была голодна, но сопротивляться такому приветствию было невозможно.

— Здо́рово… Спасибо. — Стол был завален грязными тарелками и столовыми приборами, в большой стеклянной пепельнице красовалась куча измазанных помадой окурков, рядом стояли пустая банка из-под джема, блюдце с кусочком маргарина и лежал экземпляр «Ивнинг стандард». — Раз так, я съем хлопья.

Но Ава уже вернулась к чтению. Карен нашла картонную коробку, перетянутую резинкой, высыпала из нее остатки, залила их пастеризованным молоком (полтора фунта за упаковку из шести пакетов). Если пакет не открывать, такое молоко может храниться вечно. Им торговали на рынке с грузовика. Борт опускали, и за ним обнаруживались горы вещей. Даты реализации были просрочены, некоторые консервные банки заржавели и имели этикетки, которых никто в глаза не видел, но всё было невероятно дешево. Карен села, затем встала и отодвинула отвратительно пахнувшую пепельницу.

— Если ты составляешь список покупок, то запиши в него коробку хлопьев.