Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Произнеся это, брат Винцент вопросительно посмотрел на Максима. Понимая, чего ждет от него монах, историк спокойно ответил, что таких старинных бутылок нигде не найти и быстро не сделать. Бутылки со злом нужно найти там, где их положили четыреста лет назад. Именно в Збараже, как у любого ценного дела, вечно лежавшего в архиве, у бутылок за века появилась классическая и великолепная мистическая история, дающая им колоссальную ценность.

Монах понимающе, но несколько расстроенно наклонил голову. Дождавшись этой реакции, историк тут же предложил брату Винценту тайно сходить за бутылками сначала вдвоем. Две бутылки Максим разбил, одну забрал, осталось в Збаражском подземелье еще вполне достаточно. Максиму нужно только две для исследований дома, а бернардин может свободно забрать хоть все, остатка хватит для официального обнаружения. Историк опять не удержался и уверенно предложил, чтобы до его приезда в Збараж бернардины не пускали в свой монастырь чужих, поскольку его тайны, известные Максиму, легко помогут решить проблему с демоном зла. Про себя он порадовался, что бернардины не обратили внимания, откуда неделю назад они с главным хранителем «Замков Тернопольщины» появились в монастыре. Конечно, при внимательном осмотре монахи найдут дверь в подземный ход во второй келье, но исследовать его не так просто и быстро, да и шум может случиться, и тогда все пойдет прахом, не дай бог.

Брат Винцент резко обернулся на Максима с переднего сиденья, и они оба вдруг неожиданно расхохотались. Возражений у Ордена на его предложение не было. Однако хорошо смеется тот, кто смеется последним. У бернардина тихо звякнул телефон. Брат Винцент выслушал короткую фразу, опустил смартфон и сказал, что двадцать минут назад Киев объявил Максима Дружченко во всеукраинский розыск, не уточнив, по какой статье Уголовного кодекса.

Максим даже не вздрогнул, а только ответил, что Гривна пока не хочет поднимать настоящий шум и объявил его в розыск так, чтобы историка просто поймали и отдали людям СВР. Монах достал из кармана маленькую коробочку с кнопкой, нажав которую историк получит помощь ордена, где бы на Украине он ни находился. Бернардин показал, как ее мгновенно уничтожить в случае опасности, и добавил, что это устройство не должно попасть в чужие руки ни в коем случае. Не колеблясь ни секунды, Максим рассказал брату Винценту о подземном ходе из их монастыря в Збаражский замок, предупредив, что он известен в «Замках Тернопольщины», о том, как открыть тайник и обойти ловушки и добраться до бутылок с мороком, однако идти туда все же лучше вдвоем, поэтому надо подождать приезда историка в замок, вернее, в монастырь. Максим специально не посвятил брата Винцента в свой план спасения манускриптов Переяславской Рады, чтоб не впутать орден в плохую историю. «Она, — сказал московский историк, — надолго не затянется». И задержать его людям Гривны со всей своей ратью будет не так-то просто, и рассказывать, кто и как помог Максиму покинуть Львов, никто не собирается.

Максим учтиво поблагодарил брата Винцента за оказание помощи страждущему, добавив, что справедливые деяния принесут ордену Святого Бернара заслуженную славу. Монах также учтиво ответил, что уверен в том, что московский историк с успехом доведет свое семейно-государственное дело до конца. Они оба понимали, что рискуют кто жизнью, кто репутацией, но договор о взаимопомощи был заключен, и дело сделано.

Товарищи вышли из «Мерседеса», бернардин достал из багажника пакет с едой, передал историку и крепко пожал ему руку. Максим поклонился и пошел по длинной аллее к входной браме замка, слыша, как сзади тихо заурчали форсированные моторы отъезжавших «Мерседесов». На замковой горе никого не было, маленький поселок лежал внизу за озером, и их никто не видел, слава богу. Конечно, кроме сигнальной коробочки, которая теперь показывает брату Винценту все передвижения Максима. Ну что ж, орден ему не враг, а друг, пусть смотрят и помогают по мере необходимости. Мощь Святого Бернара сейчас нужна как никогда. Максим подумал, как много в этом мире зависит от случайностей. Наверно, бог помогает тем, кто действует. Во имя справедливости, конечно.

Было уже два часа дня понедельника, 15 марта. Максим шел по красивой даже ранней весной аллее и вспоминал, как брат Винцент, улыбаясь, на прощание спросил, почему он для передышки выбрал именно Свиржский замок: наверно, хочет найти в нем еще один старинный клад?

Бернардин был уверен, что у историка есть, конечно, хороший план завершения этой истории XVII века, которой нет цены. Нельзя разочаровывать этого отличного парня, рискнувшего ради него едва ли не вековой репутацией своего ордена. Во что бы то ни стало Максим должен придумать этот план сегодня. В 1649 году польский сенат сквозь зубы признал, что если Богдан Хмельницкий захочет кого-то обмануть, то обманет и черта. Ближайшим соратником великого гетмана был его командир Тайной стражи Максим Гевлич, большой мастер политических интриг и хитроумных комбинаций. А Максим Дружченко — не кто иной, как его прямой потомок.