Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Обратиться в СМИ? Здесь все принадлежит олигархам, во всяком случае, популярные каналы с серьезными рейтингами. Максим разговаривал со многими украинскими журналистами, которые говорили умеющему спрашивать московскому историку, что он всегда пишет о том, что было, а не о том, чего кое-кому хотелось, поэтому печатать его между Днепром и Днестром никто не будет. Когда к нему обратились в Сваляве читатели с просьбой прочитать лекцию о казаках-героях, владельцы Дома культуры с залом потребовали за бесплатную лекцию деньги с него, хотя в плане культурных мероприятий этого не было записано. Подобные истории случались не раз и не два, и Максиму давно надела местная погоня за чужой гривной. Как говорил Богдан, доказывать ослу, что он осел, может только осел. Бессмысленно искать правду там, где ее никогда не было.

Максим хорошо знал все новейшие теории психологической и генетической генеалогии. В свое время он написал большую работу о выдающемся английском ученом Фрэнсисе Гальтоне, брате Чарльза Дарвина, авторе знаменитой книги «Наследственность таланта» и родоначальнике экспериментальной психологии, тестирования и дактилоскопии. Историк слышал, что в Америке и Европе работают самые современные лаборатории, изучающие возможности управления мозгом человека. Ему были хорошо знакомы рецепты самых сильных приворотных и отворотных зелий, существовавших с глубокой древности. Богатые владельцы газет и ТВ, стремительно уходившего в небытие, были заняты доставкой аудитории версий, а не фактов, которые изменялись до неузнаваемости. Никто ради установления исторической правды и даже спасения национального достояния рисковать потерей работы не будет. Сенсации и рейтинговые скандалы возникали в СМИ только по команде их владельцев. Максим еще не знал, что совсем скоро ему предстоит встретиться с действовавшей на территории Украины Академией подавления воли и чудом сохранить свой мозг после атаки на сознание и разум.

Обратиться к честным депутатам СВР? И что дальше? Возможно, они выступят на ТВ и в социальных сетях, а потом ничего не произойдет, как это случалось всегда. А уж московскому историку после этого будет гаплык и кирдык одновременно. Максим читал работу одного известного американского ученого, который утверждал, что нынешнее поколение айфонщиков в своем большинстве политически импотентно. Даже если оно выйдет на демонстрацию, то после неутомительного шествия в сопровождении тупых, как оно, кричалок ни о чем по команде оно дружно разойдется по домам тыкать пальцами по клавишам смартфонов и прочих гаджетов. Дело, конечно, житейское.

Вывезти архив через Херсон или родное Белополье, от которого до границы было всего двенадцать километров? В городе, где из пятнадцати предприятий не оставили ни одного, давно промышляли контрабандой сигарет, а может, и чего покрепче, и Максим хорошо знал, как без особых проблем перебраться из Сумской в Курскую область.

Однако московскому историку принадлежала только рукопись его предка, да и то на птичьих правах, по которым старинные бумаги после получения разрешения можно было только скопировать. И это после преодоления бесконечных бюрократических препон, пропади они все пропадом. Он не отдаст рукопись истории Тайной Стражи своего предка никому и никогда. Он ее выкопал из земли, а не нашел в хранилищах, и она написана его прапрадедушкой только для него. Когда будет у этого государства хмельницкий лозунг «Жизнь наша — на благо отчизны!», тогда и посмотрим, кто чем должен владеть.

Клейноды и золото Богдана по законам нравственности и чести принадлежали участвовавшим в его революции трем братским украинскому, русскому и белорусскому народам, о совместной истории которых он написал книгу «Конфедерация». Но представителям власти одного из этих народов, как оказалось, отдавать эти национальные сокровища было нельзя.

Да катись это продажное стадо у трона к чертовой матери! Богдан Хмельницкий называл его обнаглевшими вшами на народном воротнике, состоявшими из одного жрущего в три горла рта. Его, Максима Дружченко, потомка казацких героев, гонят как зайца по полям, и кто — польские шпионы, и где — в родной Великолепной Украине! Морда у вас, панята, часом не треснет? Максим вспомнил глаза Гривны и Барыло, невинные, как у всех негодяев. Ну что же, бредя по болоту, чистыми сапог не сохранишь. Начинается жуткий пир, на котором все будут плясать до упаду. Вы, панята, ковтаете больше, чем можете проглотить, смотрите, скоро шкуры полопаются.

Было еще светло, и за спиной в неподвижном воздухе марил древний Львов. Максим достал из принесенного с собой пакета рукопись командира Тайной стражи и своего предка Максима Гевлича. Начав ее просматривать, историк с третьей страницы стал читать документ внимательно. Он того стоил.