Читаем Призраки Дарвина полностью

Мы с Кэм уже достаточно узнали о тяжелых условиях существования селькнамов, чтобы понять, почему миссионеры опубликовали жестокую фотографию Поппера и его жертвы. К 1887 году, через год после казни этого обнаженного туземца, тысячу местных женщин и детей загнали в убежища, основанные этими католическими священниками, чтобы спасти то, что осталось от населения селькнамов, истребленного нечистью золотой лихорадки 1880 года, а затем массово погибавших во время боен, устроенных владельцами обширных овцеводческих ранчо, которые платили британский фунт за каждое принесенное ухо индейца. Потом асендеро обратили внимание, что у индейцев, торгующих мехами и корзинами, отсутствует одно ухо, и потребовали, чтобы охотники за головами в качестве трофея предъявляли голову, яички, грудь и сердце, дабы избежать обмана. Спасение, предложенное Крестом Господним оставшимся в живых селькнамам, оказалось лекарством худшим, чем болезнь: загнав их в убогие грязные резервации, священники невольно открыли легкие своей новой общины туберкулезу, а их тела — тифу и оспе. Индейцы могли спрятаться в резервациях от пуль, рычащих собак и карательных экспедиций и даже как-то пережить уничтожение гуанако, которые были их средством к существованию и пропитанием, но не сумели укрыться от микробов или вирусов, переносимых иностранцами, а заражение усугублялось близостью к другим переносчикам бацилл. Автор писал, что худшей болезнью для селькнамов была печаль, утрата культуры, образа жизни, открытых пастбищ, истребление животных. Мой посетитель не сказал ни слова, ни разу не заговорил со мной. Может, это ему было и не нужно. Может, он просто побуждал меня открыть все самостоятельно: его историю, историю тех, кого он любил, кто его породил, кто пережил его совсем ненамного. В 1880 году численность селькнамов составляла четыре с половиной тысячи человек. К 1924 году их оставалось всего сто, а в 1950-м уже десять, и вот в 1966 году, за год до нашего с Кэм рождения, умерла последняя чистокровная селькнамка Лола Кьепха.

Сгинули. Вымерли. Исчезли с лица — да-да, с лица — земли.

ТРИ

Я думаю, что если дьявол не существует и, стало быть, создал его человек, то создал он его по своему образу и подобию.

Ф. М. Достоевский. Братья Карамазовы

Я в течение нескольких месяцев боролся с растущей симпатией к строптивому посетителю, пытаясь гнать от себя сострадание, которое привело к смерти матери. Но разве кто-то мог закрыть глаза на давнее наследие страданий, особенно кто-то вроде меня, на своей шкуре испытавший, каково это, когда тебя внезапно вырывают с корнем из нормальной жизни? Я изо всех сил старался не растерять отвращения к нему, мне нужно было поддерживать в себе злость, но гнев теперь смягчился, поскольку я осознал, что и сам вполне мог бы поступить аналогичным образом, если бы подвергался геноциду, как его народ на протяжении почти пяти столетий. Но это дополнительный повод не выбирать — я бы не выбрал, уверен — объектом мести кого-то столь невинного, как я… Невинного, если только… Кэм заставляла меня старательно выписывать имена в длинный список похитителей, весело заявив: «Когда-нибудь мы выясним, есть ли среди них твои предки».

— И в этот день, — торжественно добавила она — ей невозможно было испортить настроение, она смеялась всякий раз, когда я снова скатывался к подавленности, — мы победим твоего посетителя. Я найду связь, вот увидишь. Еще до того, как вернусь из Европы.

Европа! Каждый день и каждая ночь безжалостно приближали отъезд Кэм в августе, отчего мою грудь сжимали тиски отчаяния. Какие бы уколы сострадания я ни испытывал в отношении несчастной доли моего селькнамского посетителя и его племени, меня пугала перспектива провести череду одиноких месяцев в его зловещем присутствии, уже не защищенным улыбками моей возлюбленной и перерывами на секс, когда он, казалось, тихонько удалялся. А еще я боялся утомительных еженедельных фотосессий, когда его лицо перекрывало мое, но уже без всяких милых шуточек Кэм, которые могли подсластить испытание.

Кэм нашла уникальный способ поднять мне настроение.

— Угадай, что там? — спросила она одним пятничным вечером в июне.

Перейти на страницу:

Все книги серии Поляндрия No Age

Отель «Тишина»
Отель «Тишина»

Йонас Эбенезер — совершенно обычный человек. Дожив до средних лет, он узнает, что его любимая дочь — от другого мужчины. Йонас опустошен и думает покончить с собой. Прихватив сумку с инструментами, он отправляется в истерзанную войной страну, где и хочет поставить точку.Так начинается своеобразная одиссея — умирание человека и путь к восстановлению. Мы все на этой Земле одинокие скитальцы. Нас снедает печаль, и для каждого своя мера безысходности. Но вместо того, чтобы просверливать дыры для крюка или безжалостно уничтожать другого, можно предложить заботу и помощь. Нам важно вспомнить, что мы значим друг для друга и что мы одной плоти, у нас единая жизнь.Аудур Ава Олафсдоттир сказала в интервью, что она пишет в темноту мира и каждая ее книга — это зажженный свет, который борется с этим мраком.

Auður Ava Ólafsdóttir , Аудур Ава Олафсдоттир

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Внутренняя война
Внутренняя война

Пакс Монье, неудачливый актер, уже было распрощался с мечтами о славе, но внезапный звонок агента все изменил. Известный режиссер хочет снять его в своей новой картине, но для этого с ним нужно немедленно встретиться. Впопыхах надевая пиджак, герой слышит звуки борьбы в квартире наверху, но убеждает себя, что ничего страшного не происходит. Вернувшись домой, он узнает, что его сосед, девятнадцатилетний студент Алексис, был жестоко избит. Нападение оборачивается необратимыми последствиями для здоровья молодого человека, а Пакс попадает в психологическую ловушку, пытаясь жить дальше, несмотря на угрызения совести. Малодушие, невозможность справиться со своими чувствами, неожиданные повороты судьбы и предательство — центральные темы романа, герои которого — обычные люди, такие же, как мы с вами.

Валери Тонг Куонг

Современная русская и зарубежная проза
Особое мясо
Особое мясо

Внезапное появление смертоносного вируса, поражающего животных, стремительно меняет облик мира. Все они — от домашних питомцев до диких зверей — подлежат немедленному уничтожению с целью нераспространения заразы. Употреблять их мясо в пищу категорически запрещено.В этой чрезвычайной ситуации, грозящей массовым голодом, правительства разных стран приходят к радикальному решению: легализовать разведение, размножение, убой и переработку человеческой плоти. Узаконенный каннибализм разделает общество на две группы: тех, кто ест, и тех, кого съедят.— Роман вселяет ужас, но при этом он завораживающе провокационен (в духе Оруэлла): в нем показано, как далеко может зайти общество в искажении закона и моральных основ. — Taylor Antrim, Vuogue

Агустина Бастеррика

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

Музыкальный приворот
Музыкальный приворот

Можно ли приворожить молодого человека? Можно ли сделать так, чтобы он полюбил тебя, выпив любовного зелья? А можно ли это вообще делать, и будет ли такая любовь настоящей? И что если этот парень — рок-звезда и кумир миллионов?Именно такими вопросами задавалась Катрина — девушка из творческой семьи, живущая в своем собственном спокойном мире. Ведь ее сумасшедшая подруга решила приворожить солиста известной рок-группы и даже провела специальный ритуал! Музыкант-то к ней приворожился — да только, к несчастью, не тот. Да и вообще все пошло как-то не так, и теперь этот самый солист не дает прохода Кате. А еще в жизни Катрины появился странный однокурсник непрезентабельной внешности, которого она раньше совершенно не замечала.Кажется, теперь девушка стоит перед выбором между двумя абсолютно разными молодыми людьми. Популярный рок-музыкант с отвратительным характером или загадочный студент — немногословный, но добрый и заботливый? Красота и успех или забота и нежность? Кого выбрать Катрине и не ошибиться? Ведь по-настоящему ее любит только один…

Анна Джейн

Любовные романы / Современные любовные романы / Проза / Современная проза / Романы