Призраки Дракулы

В эту ночь не засыпалось, и Алексей, удобно устроившись в кресле у окна, вблизи обогревателя, созерцал февральскую метель. Снежинки кружились вокруг уличного фонаря, словно пытаясь обнять его и приглушить освещение ламп, чтобы не мешали спать. Но получалось все наоборот-яркость фонаря только увеличила свой радиус.

Да, завтра вновь придется откапывать машину, думал Алексей. Но это полбеды – путь на работу грозит новым приключением. В те годы в Бухаресте снегоуборочная техника вообще не появлялась на улицах города. Расчет был на то, что к обеду снег растает. Он действительно таял, образуя потоки воды, ливневка явно не справлялась. В дни снегопадов невозможно было выйти на улицу без резиновых сапог.

Алексей долил себе еще чаю в стакан и подумал, что мороз и снег благо для сегодняшней Румынии – нет демонстраций, и сейсмическая активность почти на нуле. А может все это связано. Наверняка.

Мысли бегали туда-сюда в каком-то хаосе: от снега до землетрясений. О чем я думаю? Ну, конечно, как это можно забыть? 30 мая 1990 года надолго останется в памяти.

В этот день жена с детьми собиралась к отъезду в Москву в первый отпуск. Чемоданы упорно не хотели закрываться. Много тогда было в Румынии того, что не продавалось в магазине «Кодру» в Москве, что вблизи метро «Добрынинская». Это и изделия из тонкого фарфора – посуда, статуэтки, вазы ручной работы. Постельное белье, ткани и одежда. Короче, ехали не с пустыми руками. Тогда оплачивали только проезд на поезде, а это целое купе на семью. Впихнуть туда можно было «миллион» коробок. Международный поезд отправлялся вечером – две ночи, и ты в Москве на Киевском вокзале.

Чтобы убить время перед обедом, Алексей с детьми Василием и Ленькой играл в карты. В семье пользовалась популярностью игра «Ап энд даун» (Вверх и вниз) с элементами преферанса и кинга. Жена Наталия варила борщ, и его аромат отвлекал от игры. Параллельно жарились котлеты из кабана (мясо получено от местного егеря в обмен на банку красной икры), а этот запах, вообще, сводило с ума.

Неожиданно раздался странный звук, подобно тому, когда камень попадает в стекло, но оно не разбивается. Что-то знакомое из недавнего прошлого было в этой ерундовой ситуации. Но не вспоминалось.

– А где Лизка? – спросил старший сын Вася. Так прозвали сиамку, привезенную из Москвы.

Все пожали плечами, не придав значение вопросу. Азартная игра приближалась к неизбежному финалу, и никто не хотел проигрывать. Отсутствие кошки было на руку всем, так как она всегда исподтишка прыгала на одного из игроков и пыталась отнять карту. Всегда почему-то целилась в джокера, разоблачая, таким образом, у кого он находится.

Когда странный звук в окне повторился, Алексей даже выглянул в окно. Но кто мог добросить камень до десятого этажа. Чертовщина какая-то, – подумал он и снова взял карты.

– Папа, а здесь бывают землетрясения, – спорил младший Ленька.

– Откуда, это же не Южная Америка. А почему ты спра… Алексей не договорил. Как же я сразу не догадался. Он на секунды впал в какое-то замешательство, во время которого в памяти всплыли картины того, что ему рассказывали очевидцы, и что он читал о катастрофическом Карпатском или Бухарестском землетрясении.

Четвертого марта 1977 года в 21.20 мощный толчок, в эпицентре достигший около 9.5 баллов по Рихтеру, прошил своим смертоносным ударом территорию, от Карпат в уезде Вранча, Бухарест, через Кишинев, дошел до Москвы и остановился в Ленинграде. Наисильнейший удар принял на себя Бухарест, стихия разбушевалась до 7.5 баллов. Около тридцати трех многоэтажных домов сложились как карточные домики. Малоэтажные постройки никто не считал. По официальным данным, в Бухаресте погибло 1500 человек, ранено около десяти тысяч. Вместе с тем, западные СМИ, на основании данных своих посольств, сообщали о двадцати тысячах погибших и сотни тысяч раненых. Чаушеску обвиняли в занижении данных. Такая же история была, кстати, и в Мехико после разрушительного землетрясения 1985 года. Цифры разнились в разы.

Алексей вспомнил рассказ одного из сотрудников советского посольства, работавшего в тот год в Бухаресте. По его словам, тысячи горожан, оставшихся без крова и опасаясь повторного толчка, всю ночь бродили по городу. В их лица страшно было смотреть: глаза навыкате, и ужас, застывший на лице. Все как в американском фильме на следующий день после ядерной бомбардировки.

Москвичи тоже помнят этот вечер, когда в квартирах, выше пятого этажа, качались люстры и падали незакрепленные предметы. В истории Москвы подобного события зарегистрировано раньше не было.

Все это мигом пронеслось в голове Алексея, и он внутренне напрягся. Да, якобы камешки в окно – это треск стекла от того, что начал вибрировать фундамент, как предвестник надвигающейся опасности.

Когда оконное стекло взвизгнуло в третий раз, и одновременно поехал пол под ногами, Алексей начал действовать на автомате. Крикнул жене, чтобы хватала Васю, поскольку на него уже падала стенка, а сам в охапку быстро схватил младшего.