Призраки Иеронима Босха

Служанка опрометью бросилась бежать домой, а чтобы пробраться сквозь толпу, вцепилась в сутану святого отца, и так он как бы провел ее сквозь море житейское и вывел в пустой переулок, где они и расстались.

В переулке служанка встретилась со своими товарками, которые потерпели кораблекрушение в этом житейском море, подобрала их, подобно кораблю, что принимает на борт всех не до конца утонувших, и повела к дому их господина.

Рыцарь Фулхерт нервно барабанил пальцами по столу и смотрел на бокал вина, который для успокоения взволнованных чувств намеревался выпить после богослужения.

Заслышав топот ног своих служанок, он резко обернулся к входу. Первой выступила вперед девчонка и выпалила:

– Супруга ваша вернулась!

Другие служанки мялись, отводили глаза и не решались ничего сказать.

Рыцарь Фулхерт медленно побагровел.

– Да как у тебя язык повернулся?

– Хоть его преподобие Ханса ван дер Лаана поспрошайте, он вам правду скажет! – бойко отвечала девчонка. – Он на площади был и все видел вот этими глазами. – Она растопырила пальцы и ткнула себя в глаза. – Вот прямо так и видел! Голая, кричит, и рыба под мышкой. Рыбу он с собой забрал.

Все замолчали. Девчонка переводила дыхание, рыцарь Фулхерт вообще дышать забыл, а остальные дышали, но тихонечко, и отвернувшись в сторону. Потом Фулхерт с трудом нарушил молчание:

– Еще что?

– Его преподобие сказал, чтобы вы шли в дом церковного причта, – сказала девчонка. – Ту голую женщину туда увели. Он ее в свою мантию закутал. Святой человек.

Фулхерт быстро схватил кубок, осушил его одним глотком и выбежал из дома.

Он шел по улицам широким шагом, не глядя ни вправо, ни влево, чтобы ни с кем не встречаться глазами, но все равно чувствовал на себе насмешливые взгляды. Сейчас ему хотелось сжечь весь этот проклятый город Антверпен, и только выпитое вино немного удерживало его от столь неразумного поступка.

Дом церковного причта находился сразу за собором Богоматери, это было высокое, в пять этажей, и вытянутое в глубину двора строение. Там находились жилища клириков, канцелярия и обширные кладовые, где, по слухам, хранятся несметные сокровища и обильные запасы продовольствия, причем некоторые мешки зерна лежат там еще со времен безвременно погибшей Марии Бургундской. Никто не знал, где начинаются и где заканчиваются эти кладовые. Приблизительное их начало можно отчасти провидеть сразу за главным алтарем собора, но дальше след как будто прерывался, и лишь опытный человек, руководимый безошибочным чутьем, вышел бы по незримой нити к роскошным покоям Ханса ван дер Лаана, который много лет мечтал сделаться настоятелем собора Богоматери: по молодости лет рвался к этой должности, достигнув зрелого возраста – сдержанно тянулся к ней, а сейчас, будучи пожилым, лишь облизывался на нее без всякой надежды.

И вот там, где-то сразу за спальней Ханса ван дер Лаана, возобновлялся уже отчетливый след в таинственные и богатые кладовые, и опытный человек, как птица по цепочке рассыпанного зерна, продвигался бы все дальше и дальше, мимо келий и служебных помещений, куда-то в невнятную глубину, где одни двери были дверями, другие – проходами, третьи заменяли окна, четвертые никуда не вели и если и открывались, то в глухую стену.

Где-то там и содержались все те несметные богатства, и опытный человек, если бы он добрался до этих мест, сразу бы понял, что пора ему уносить отсюда ноги, да поскорее, потому что дом причта собора Богоматери внутри гораздо обширнее, чем снаружи, и заблудиться там и умереть в безвестности ничего не стоит.

Впрочем, ничего похожего и близко не было в мыслях рыцаря Фулхерта, когда он принялся стучать в дверь причта собора Богоматери. Он колотил дверным кольцом так бешено, что едва не вырвал его; однако же дверь отворяться не спешила. Наконец Фулхерт утратил всяческое терпение и взревел:

– Оглохли вы там, что ли, дьяволы? А ну, отворяйте да показывайте, куда вы дели мою жену!

Тотчас дверь слегка приотворилась, и наружу высунулся бледный нос привратника.

– А, это вы, благородный господин, – как ни в чем не бывало произнес привратник и пошевелил носом. – Я-то думал, грешным делом, это буря бесчинствует и пытается высадить нашу дверь. Что ж, иной человек, подобно Самсону, наделен от Господа даром снимать ворота с петель и уносить их на собственных плечах. Это говорит о том, что у каждого человека свой талант и создания Господа поистине многообразны.

– Где моя жена? – снова заорал Фулхерт и ворвался в дом. Привратник ловко отскочил, чтобы Фулхерт не сбил его с ног, а Фулхерт, широко расставив ноги и задрав голову, прокричал: – Ханс ван дер Лаан! Чертов святоша! Верни мне мою жену!

Голос рыцаря пронзил полумрак здания и, как копье, пролетел с первого этажа до пятого. Когда отгремело мощное эхо, привратник негромко произнес:

– Позвольте, я провожу вас.