Призраки мертвой звезды

В седла мы смогли влезть без посторонней помощи и, аккуратно управляя верховыми духами, подъехали к самой границе воздушного пузыря священного оазиса.

– Сейчас мы сделаем крюк, обходя проклятые пески. Там вам не выжить, – инструктировала нас Уаа. – Да и нам тоже. Только высшие духи могут беспрепятственно туда заходить. Сначала пройдем по территории песчаных сборщиков, потом зайдем в оазис Киивик. Там переночуем. Потом продолжим путь через земли хозяев Вечного озера. Озера давно нет, а хозяева остались. В оазисе Киивик стоит торговый городок, там много чего можно купить. Перед самым городом я раздам вам золото и серебро, что любезно предоставил Сак-Нуксиб. Он очень богат и может позволить себе швыряться направо и налево драгоценным металлом. Если какая нужда будет, то сразу говорите мне или Уур-Чоомаку. Требования караванщиков желательно исполнять. Они просто так ничего требовать не будут.

Уаа закончила свой краткий инструктаж и передала слово начальнику каравана.

– Вы спросите меня, сможете ли вы дышать не под куполом оазиса. Я отвечу, что я под покровительством великого духа Натурла. Вы сможете жить под морозным небом, покуда следуете с нашим караваном. Самое безопасное место – в седле аалак-ксикнал. За ваше путешествие заплачена достойная сумма. Мы дали слово вас беречь и привезти куда договорено. Пойдем вереницей. С верховыми духами обращаться научитесь потом, это не к спеху. Они приучены следовать караваном.

Закончив свою речь, Уур-Чоомак отрывисто тявкнул. Его верховой дух неспешно дернулся, толкнулся всеми лапами сразу и поплыл над грунтом. Следом друг за другом тронулись остальные. Периодически то одной, то другой лапой чудища касались поверхности и, отталкиваясь, плыли дальше. Чтобы понять, на что это похоже, нужно вспомнить бегемотов. Неуклюжие животные в мелком водоеме превращались в созданий, не лишенных грациозности, они так же плавно плавали, отталкиваясь от илистого дна лапами. Только здесь не было воды, верховики плыли по воздуху, почти касаясь песка и камней брюхом. Что роднило их не только с бегемотами, но и с небольшими дирижаблями. Мягкий плавный ход верховых духов действовал убаюкивающе. По моим оценкам, они двигались со скоростью километров двадцать в час.

Сначала, конечно, было страшно покидать оазис. Серая пустошь прочно ассоциировалась со смертью. Нет воздуха. Лютый мороз.

Однако ничего страшного не произошло, когда мы пересекли границу воздушного пузыря. Священный не то сад, не то лес остался позади. Были видны постепенно удаляющиеся деревья и наша капсула, которую мы с Леной и Славкой уже считали своим домом. От земли потянуло холодом, который пробирал сквозь комбинезоны. Сразу возникало желание прижаться к теплым ездовым духам. Как они перемещаются, никто из караванщиков не ответил, они лишь пожимали плечами и отделывались фразой «Такова их природа», про физику процесса было вообще бессмысленно задавать вопрос, скорее всего не поймут.

Уаа ехала впереди нашего каравана и о чем-то разговаривала с Уур-Чоомаком. Что примечательно, каждый из них говорил на своем наречии, но, судя по всему, они отлично друг друга понимали. Два других караванщика тоже шли парой, и лишь тяжело груженный провиантом аалак-ксикнал плелся позади. От нечего делать я попробовал управлять верховиком. Несильно потянул поводья вправо, зверь послушно вывалился из вереницы и начал забирать вправо. Потянул влево – чудище начало свой неспешный вираж влево. Потянул назад, и зверь предсказуемо притормозил. Когда же отпустил поводья, оставив их свободно болтаться, верховик вновь набрал свою крейсерскую скорость.

– Стукни его несильно пятками, он быстрее будет двигаться, – донеслось из головы каравана.

Уур-Чоомак привстал в седле. Погонщик вообще не пользовался стременами. С его габаритами он сидел в седле как на диване.

– Только не сильно, – продолжил он, – а то не удержишься.

Бесцветная плоскость округи уже через час превратилась в привычный пейзаж, которому никто не удивлялся. Чтобы как-то скрасить путь, я, осторожно управляя верховиком, подъехал к Светлане. Девушка-киборг уже казалась своей. И к синтетическому лицу, призванному быть неким красочным подобием настоящего, привык. Пропало ощущение бездушной куклы, тем более что мимика антропоморфа была естественным отражением живых человеческих эмоций, одолевавших эту странную обитательницу «Кипариса».

– Света, расскажи что-нибудь о своей жизни, – попросил я, начиная разговор.

– Почему бы и нет, а что тебя интересует?

Ей, похоже, тоже было скучно, и она была не прочь поддержать беседу.

– Как вы там живете? Вы же, я так понимаю, там как сельди в бочке. Тяжело, наверное, лежать постоянно без движения.