Призраки мертвой звезды

– Первое, ни одна операция не должна причинять вред своими последствиями жизни и здоровью представителей вида хомо сапиенс. Второе, ни одна операция, совершаемая данным духом, не должна быть выполнена в противоречие команд пробудившего сердце оазиса, если это не направлено для явной защиты здоровья и жизни представителей вида хомо сапиенс. Третье, ни одна операция, совершаемая данным духом, не должна быть выполнена, если она способна принести вред сердцу оазиса, – перефразировал я законы робототехники, изложенные когда-то Айзеком Азимовым. – Перечень данных ограничений назвать служебным доступом. Выполнить указания, – подытожил я.

– Хитро, – прокомментировала Уаа.

– Прошу еще один приказ. Лично для меня. Хочу попробовать, – сказал Нерей. – Я сделаю запрос, тебе только останется, что дать команду на исполнение.

Я кивнул.

– Прошу переплести потоки знаний этого места и оазиса, именуемого Озером, – официальным тоном произнес Нерей. – Мне тяжело поддерживать эту сущность, – пояснил он. – Слишком силен крик ненависти Безумца.

– Разрешаю, – кивнул я.

– Спасибо, – тихо ответил Нерей и замер, закрыв глаза.

Глубоко внизу родился низкий гул. Дрогнула почва. Из возникшей метрах в пятистах трещины хлынул поток воздуха, поднимая ветер и заглушая своим ревом все звуки. А потом все стихло. Только пыль оседала.

– Можешь отключить броню и вдохнуть свежий воздух, это было экстренное создание атмосферы. Я дал параметры и приказал исполнить. Можно творить необязательное. А еще помни, это твой оазис, это твои правила. Что бы ты хотел здесь видеть?

– Света говорила, что у них там в виртуальности поселок стоит. Деревенька. Лес и озерцо.

– Я понял, что ты просишь, но будет справедливо, если ты дашь небольшой кусочек всем. Это все заслужили.

– Да-да, конечно.

– Тогда дай право вмешиваться всем остальным. Тем более что нужно разрешить доступ к источнику силы. Твои наемники и я пополнили запас, а другие еще без сил.

– Предоставить служебный доступ духам, именуемым Уаа и Таан-Никтэ-Ха, которые присутствуют здесь.

– Дмитрий, – тихо позвала призрачная дева, – тебе надо знать кое-что. Уур-Чоомак мертв. Таак-Сетта казнил его за пособничество нам. Это я только что узнала. Он как-то раскрыл, что мы не с ним, скорее всего, сработали шпионы.

Я промолчал. Забавного лисенка было жаль.

– Талш пропал, – продолжила Уаа. – Он оставил вместо себя пустышку и исчез в неизвестном направлении.

– Как это пропал? – пропищал Лик-Нишасса, падая наземь с ремней верховика.

Мгновенно сменив форму, могучий наемник расправил широкие плечи и выпрямился во весь свой немереный рост.

– Никуда он не пропал. В вашем языке есть такое красочное словосочетание «старый плут». Так вот это вполне применимо к Талшу. – Наемник снял с моего верховика сумку с шатром и кинул ее на серый песок. – Вот он, ваш Талш. Он все это время был с нами. Я с ним давно знаком и подозревал что-то такое, а когда ты сказала, что он оставил пустышку и сбежал, то все встало на свои места.

Сумка зашевелилась и вспучилась, а потом лопнула, взорвавшись белыми паучьими лапами. Трактирщик молча стоял над обрывками своего вместилища. Только хелицеры немного ходили в разные стороны. Я даже не знал, что сказать. Слишком много событий за полчаса. Грунт еще не успел согреться, и ноги замерзли. В воздухе висела пыль, не успевшая до конца осесть от атмосферного выброса. Из-за нее было тяжело дышать. Я сухо кашлянул и сел на холодный камень, прислонившись к теплому боку Бубльгума.

– Делайте что хотите, всем вам разрешаю служебный доступ, кроме коротышек. С ними еще пообщаться надо.

– Не переживай ты так, выручим мы твою Свету, – проговорила севшая рядом Уаа. – Вот ты раньше от всего непонятного шарахался, а сейчас, разговаривая с одним из высших духов, свысока кидаешься фразами «ну ладно, я разрешаю». Как там у вас в некоторых религиях назывались сильнейшие духи? Кажется, боги и демоны. Так что растешь. Боги у тебя в услужении.

Я криво ухмыльнулся.

Тем временем началось строительство. От алтаря стали расползаться как слизняки комки прозрачной квазиматерии. Прибывая в нужное место, они плавно меняли форму и структуру, становясь элементами пейзажа. Жаровня так и осталась на песчаном пятачке, а вокруг нее выросли колонны, подпирающие большое каменное кольцо. Землю, начиная с трех метров от центра оазиса, стали покрывать мраморные плиты. Возникла кольцевая площадь с белыми бордюрами, резными скамьями, статуями и фонтанами. Голую почву пробила ярко-зеленая трава, и уже росли деревья, превращая пустыню в красивый парк. От центральной площади в разные строны расходились мощеные дорожки. Что там в конце каждой, я пока не знал, а из-за деревьев и кустарников не было видно. Зато видно, как на фоне черного неба вырастал самый настоящий замок. Узкий и высокий, но органично вписывающийся в обстановку. По уже готовым кирпичам слизняки взбирались на свои места и там тоже становились кирпичами. Вверх почти на сто метров уходил каркас тонкой смотровой башни с колокольней. Резко вспыхнуло голубым небо.