Призраки не умеют лгать

– Докажу. Кто-то что-то видел. Плюс тест ДНК на отцовство. Твоя Сима засветилась и в роддоме, и на кладбище. Твои отпечатки пальцев в двести седьмой квартире, да не просто отпечатки, а наложенные поверх следов специалиста из Троворота, а это уже временной промежуток, на который пришлось убийство. Будет мало, найду ещё.

– Тогда к чему эти разговоры?

В дверь постучали, и я едва не подпрыгнула на месте, совсем забыв, где нахожусь и что делаю.

– Дмитрий Борисович, – всё тот же псионник в форме заглянул в класс. – Вас ждут на полигоне.

– Минуту, Антон, – кивнул Станин, и парень закрыл дверь. – Ты спас нас с Леной, – Демон снова повернулся к Илье, – вытащил из-под горящего завала. И поэтому я даю тебе час. Беги. Так далеко, как сможешь. Или признавайся. Документы, – он взял в руки папку, – попадут на стол к заславской комиссии через шестьдесят минут, независимо от твоего решения.

– Что, и даже руку на прощанье не пожмёшь? – Лисивин встал напротив и протянул обмотанные бинтами пальцы.

– Почему, – Демон шагнул вперёд и взялся за ладонь, – пожму.

Это было странное рукопожатие, они забыли о ранах, забыли об осторожности. Илья обхватил руку Дмитрия и дёрнул на себя. Папка с документами хрустнула, оказавшись зажатой между их телами. Второй рукой столичный специалист вцепился в капюшон спортивной кофты Станина. Крепко вцепился. На белых бинтах выступили пятна крови. Мужчины напоминали двух ротвейлеров, держащих друг друга за холки. Илья был зол, Дмитрий спокоен. Ненормально спокоен, учитывая происходящее.

– Я никуда не побегу, – чётко проговорил Лисивин в лицо Демону и оттолкнул.

Станин остался стоять у стены, продолжая смотреть на столичного специалиста. В его серо-стальных глазах плескалась жалость. Всё так же в полной тишине Дмитрий вышел. На светлой кофте подсыхало смазанное коричневое пятно. Кровь Ильи. Кровь на его руках. Кровь Нирры.

Я застонала, толкнула дверь и вывалилась в коридор. Дневной свет, по сравнению с тьмой каморки, казался ярким до остроты. Я всхлипнула, выпрямилась и уже без колебаний распахнула дверь в классную комнату.

Он всё ещё стоял там со своими перебинтованными руками и седой опущенной головой. Он убийца, он не имел права быть таким потерянным, таким внушающим жалость. Я налетела на специалиста, ударила в грудь, в плечо, в живот, всюду, куда могла дотянуться.

– Как ты мог? Как? Она верила тебе! Я верила! Предатель! Ненавижу!

Он поймал мои руки и завёл за спину, прижимая меня к себе. Он посмел обнимать меня. Посмел коснуться губами макушки, как в детстве, когда я капризничала и не хотела идти спать.

– Тсс. Успокойся. Уже всё. Всё кончилось.

Я дёргалась, вырывалась. Он, словно не замечая, стал раскачиваться взад-вперёд, взад-вперёд.

– Не смейте, – закричала я, – не смейте меня успокаивать. Всё закончится, когда вы сядете в тюрьму! Когда все узнают, что Нирра Артахова не самоубийца. Вместе с Эми в Инатарские горы поедете и прах дочери возьмёте с собой. Тёте Симе это должно понравиться.

– А ты изменилась, – он разжал руки, и я отпрянула, грустные карие глаза сузились, – но так даже лучше. Ничего не будет, Лена. Ни разбирательства, ни наказания, лишь награды и ордена.

– Демон передаст документы комиссии. В любом случае вам придётся отвечать на вопросы.

– Ты как маленькая, – пожурил меня Илья, – до комиссии ещё надо дойти.

Передо мной такое знакомое, такое чужое лицо.

– Нет, – слезы высохли, – не посмеете. Я всё расскажу. Есть свидетели!

– Свидетели? Старик с кладбища скажет то, что мне надо, и подпишет в трёх экземплярах. Тебя без Станина и слушать не станут. Столько всего случилось: стресс, смерть родных, атаки блуждающего, – он покачал головой. – Бедная девочка не выдержала и теперь винит всех и вся, – голос специалиста стал приторно-участливым, – Лена, забудь. Прошу тебя. Забудь, и всё станет по-старому.

– По-старому? – не вопрос, а крик, полный боли. – Я потеряла всех, кого люблю, всех, кто любил меня! Всех! Но Диму я не отдам!

Я побежала к двери и едва не врезалась в вошедшего Гоша, вцепилась в свитер и выпалила:

– Он собирается убить Демона.

Псионник посмотрел на стоящего позади Лисивина.

– Сам ничего не понял, – тут же пояснил Илья.

– Он врёт, – я оглянулась, специалист мягко и чуть растерянно улыбался, – Демон вызвал свидетеля. Обвинил его в убийстве Нирры. Он отец погибшей девочки. Он собирается убить Станина, чтобы тот не дал показания комиссии.

– Э-э-э, – Гош нахмурился. – Демон уже дал показания, ты сама видела. Больше я ничего не понял. Чей отец собирается убить Демона? И почему свидетель убил Нирру?

– Гош, она просто напугана. Все родные погибли, сама чуть не умерла, нервы сдают. Отвези её домой, пусть отдохнёт, поспит. А если не можешь, давай я сам.

– Никуда я с вами не поеду. Вы хотите убить Дмитрия, вы сами сказали, что он не дойдёт до комиссии! Сказали две минуты назад!

– Но пока я с тобой, никого убить не смогу, верно? Давай уедем вместе, лишим меня этой возможности, – Лисивин сделал шаг навстречу.

Я посмотрела на Гоша, на лице которого стало проступать участие и беспокойство. Не за Станина. За меня.