Призраки Орсини

Помещение небольшое, оформленное в стиле андеграунд, роскошь и новые технологии, все очень красиво, дорого. И мне, как будущему архитектору, который дополнительной профессией выбрал специальность «дизайн», должно быть интересно, но мне скучно. Мне не нравится. Не нравится, когда на меня смотрят, как на выставленный в витрине товар, потому что здесь, да и в любом другом клубе, я чувствую себя именно так. Не думаю, что дело во мне. Я одета вполне прилично: темно-синее платье свободного кроя с золотистым пояском и открытыми плечами, черные лодочки на шпильке и небольшая сумочка на ремешке через плечо. Волосы собраны в пучок на затылке. Макияж неброский, но серьги тяжелые, длинные. Бижутерию я люблю. Ну, чем не учительница? А вот подружка моя отжигает. Ярко красное платье, обтягивающее ее далеко не худосочное тело, держится на добром слове, подчеркивая каждый изгиб, не оставляя места воображению. Туфли с платформой и яркая помада, волосы с агрессивным рыжим окрасом, змеящиеся локонами вдоль округлых, молочного цвета, плеч. Миранда умеет привлечь внимание, и мужчины чувствуют в ней девушку, которая способна на первом же свидании сделать минет. Она не видит в сексе большой проблемы и заявляет при любом удобном случае, что любит «трахать» парней и отказывать себе в этом удовольствии из-за того, что кому-то ее поведение кажется неприличным, не намерена. Я с ней не вступаю в дискуссии, хотя не согласна с подобной точкой зрения, но не лезу с советами. Пусть делает все, что хочет. Кто я такая, чтобы учить ее?

– Ну что ты опять такая кислая? Словно не шампанского, а уксуса глотнула? – спросила Миранда, забираясь на высокий стул, который ей благородно уступил молодой мужчина, бросающий теперь в нашу сторону красноречивые взгляды. В благородство мужской половины человечества я давно не верю. И судя по тому, куда теперь смотрит этот «рыцарь», место он свое отдал Миранде лишь для того, чтобы иметь возможность заглянуть ей под юбку. Закатывая глаза, отворачиваюсь, когда парень проходится взглядом по мне, кладу локти на барную стойку и улыбаюсь бармену с табличкой «Томми» на груди. Я заметила некоторую закономерность с тех пор, как стала посещать клубы с Мирандой. Брутальных и сексуальных барменов, которых, кстати, моя подружка любила, как она выражается, «трахать», чаще всего зовут «Томми», или «Тони», или «Джонни». И, почему-то, мне кажется, что это ненастоящие имена и придумывают их для удобства клиентов. Проще запомнить имя «Тони», чем какой-нибудь «Бернард».

– Можно еще шампанского? – попросила я.

– Виски ей плесни туда, Томми, – проворковала Миранда, положив на столешницу свою объемную грудь. Томми заглянул в декольте, потом в голубые глаза Миры, а потом уже на меня. Я отрицательно качнула головой, что не укрылось от внимания подруги.

– Зануда. Вот почему ты такая зануда? – спросила она, театрально вскидывая руки. Я пожимаю плечами, поднося к губам бокал с шампанским. Пузырьки приятно щекочут нос. Обычно, я выпиваю не больше двух, и Мира постоянно отчитывает меня за то, что я страшная ханжа и она жалеет, что, вообще, со мной связалась. Конечно, это неправда. Кто бы еще вытаскивал ее, еле живую, из клубов и отвозил на такси до самого дома?

– Тот парень, – я киваю на «рыцаря», – глаз с тебя не сводит.

Миранда, проследив за моим взглядом, пренебрежительно фыркает, поправляя грудь.

– Какой-то лузер, – бросает она с сарказмом. – Я наметила другую цель. Видишь тех двоих мужчин? – она собирается показать пальцем, но я вовремя успеваю стукнуть ее по руке. Черт, мы в приличном обществе. Где ее воспитывали?

Я пытаюсь понять, о ком говорит подруга, но зал затемнен, и неоновое мигающее освещение не помогает мне в поисках будущей жертвы Миранды.

– Поняла? – раздраженно спросила она. – Выглядишь, как глупая курица. Смотри, вон там в нише, столик вдали от всех. Сто процентов, какие-то шишки.

– Где?

– Блин, – взрывается Мира, и, все-таки, тычет пальцем в объект нашего разговора. – Два мужика в шикарных шмотках. Видишь теперь?

– Да, – наконец, поняв о ком идет речь, киваю я, щуря глаза и пытаясь рассмотреть «шикарные» детали.

– Обычные, вроде. Даже в джинсах тот, что помоложе.

– На него не смотри даже. Это мой. Твой вон тот, постарше, – Мира снова тычет пальцем в сторону мужчин, и, к моему ужасу, тот парень, на которого она положила глаз, отвлекается от разговора с приятелем и смотрит прямо на нас.

– Черт, – вырывается у меня мучительно-смущенный стон. Я быстро отворачиваюсь, в отличии от расплывшейся в счастливой коварной улыбке Миранды.

– Дреа, он машет мне! – взвизгнула Мира, и от восторга ее грудь подпрыгнула, чем снова привлекла пристальное внимание со стороны бармена. – Пошли, – слезая со стула, она хватает меня за руку и тащит за собой.

Мне хочется провалиться под землю от позора, но, когда я рядом с Мирандой Блайт, это ощущение возникает крайне часто.