Призраки осени

– Вот и я задаюсь тем же вопросом.

Линда тщательно изучила материалы в городском архиве и вынужденно признала правоту Линка – в них не было ни слова о Викторе Гейзере. Расшалившись, она предложила украсть похоронную книгу у смотрителя, который жил в домике у ручья и, по совместительству, приглядывал за парком. Они пробрались к нему, едва сдерживая хохот. Линду трясло, руки Линка обнимали девушку за плечи, и ей до дрожи хотелось, чтобы ладони двинулись ниже, он наплевал на весь этот загробный бред и… и! Руки скользили ниже, но только чтобы придержать тарелку, едва не свалившуюся с края стола. Они копались в вещах старика, прислушиваясь к руладам его храпа. Бумаги были в жутком беспорядке. Большую часть старых документов сожрали мыши, пометив летопись чьих-то смертей насмешливой крупой помета.

– Почему его забыли?

– Не знаю.

– Он сделал что-то дурное? Осквернил храм? Убил ребенка?

– Не знаю.

– Может быть, его просто закопали в землю? Или сожгли! Скормили собакам?

– Не знаю! Не знаю! Не знаю!

– Чего орешь, я же помочь пытаюсь.

Линк раскис от разочарования.

Линда льнула к нему и злилась. «Дрянная могила! – хмурилась она в неудовольствии. – Пингвиненок расстраивается!» Девушка звала его так, потому что он почти не чувствовал холода. Линк рассеянно улыбался, но прозвище ему нравилось. Чтобы сгладить свою грубость, он начинал травить байки.

– Здесь нашли расчлененные тела, парня и девушку, власти хотели замять этот случай… – глядя, как меняется лицо девушки, Линк начинал хохотать. – Места на кладбище давно закончились, часть склепов и гробниц принадлежат уважаемым семьям. Почему, думаешь, здесь такой забор? Некоторые старички хотят истлеть рядом с пращурами. А новичков сюда подхоранивать запрещено.

– Значит, должен быть какой-то план. Кто-то точно знает расположение всех могил.

Линк пожимал плечами, а в груди у Линды закипала праведная вредность. Девушка не знала отказов. Любое дело, если его как следует отдубасить, сдастся.

В мэрии ей сперва отказали. Книгохранилище? Родовые книги? С какой это стати? Но улыбка, умильные глазки и сладкое сюсюканье с престарелым архивариусом сделали свое дело. Ах, она выпускница архитектурной академии? Ищет материал для дипломной работы? Особенности ритуальной скульптуры XIX века? Тогда ей нужны бумаги по особнякам. Да-да, все там.

Линда по уши зарылась в жухлую бумагу. Документы были под стать своим хозяевам: хрупкие, сморщенные, в несводимых пигментных пятнах.

Ей потребовались две недели, чтобы сопоставить фамилии, принадлежавшие им дома и гробницы. Это оказалось непросто. Сначала она уперлась в стену, казавшуюся непреодолимой. Нигде не было указано, по какому принципу люди занимали места на кладбище. У каждого собственника было указано два адреса – фактический, с улицей и номером дома, и еще один – на той же улице, но под другой цифрой.

Линда сходила с ума. Линк был мрачен и порой не приходил на встречи.

Пока девушку не осенило. Вместе с домом эти рачительные люди покупали участки для последнего сна. И они проходили почти под тем же адресом, потому что дорожки на кладбище – для удобства! – именовали этими же улицами. Зачем путаться? Жил на Гринвиллидж Роуд и усопнешь на ней же. Номера отмечали могилы и склепы.

Девушка ликовала!

Тайком от архивариуса она отксерокопировала план кладбища и углубилась в его изучение. Чем дольше она искала, тем глубже тонула в отчаянии.

Виктора Гейзера прокляли.

Теперь Линда убедилась в этом. Она едва не разорвала карту на куски, такое бешенство ее охватило, но потом заметила ряд могил без номеров и пометок.

– Господи! – хватался руками за голову Линк. – Какая глупость! Самое очевидное! Прямо под носом!

Он подхватил Линду на руки и кружил ее, смеясь, как безумный, и девушка была настолько счастлива, что простила ему все, невнимательность последних дней, толстокожесть, надоевшую робость.

– Их хоронили за оградой.

– Самоубийца?

– Этого мы не узнаем. Но какой-то смертный грех на нем висел…

– Откуда взялся такой обычай?

– Кладбище – освященная земля. В ней не место… некоторым.

Они обходили кладбище вдоль забора. Местами приходилось прорубаться через высоченную крапиву. Линда шипела сквозь зубы, а Линку, похоже, было все равно. Забор длился бесконечно. Убийственные пики остались далеко позади. Фасад кладбища хвастал их мрачной силой, тыл же был усеян заплатами. Забор часто менял масть: каменные столбы с решеткой, проржавевшая сетка, бетонные плиты, скособоченный деревянный частокол. Попасть на кладбище через заднюю стену не представляло никакого труда. Линда морщила лоб и не решалась спросить…

Линк сиял. Он что-то щебетал, размахивал руками, приглашая Линду присоединиться к его триумфу. Девушка устала и плохо соображала. Приключение стало слишком настоящим, разбилось о борт натурализма.

– Почему ты не обошел кладбище раньше? – решилась Линда.

– Это ничего не решило бы! – кричал Линк и тянул за руку. – Ты такая умница! Сам я нипочем не расколол бы эту загадку. Без тебя.