Призраки Сумеречного базара. Книга первая

– Ничего не забыл, – отозвался тот. – Никаких дел, исключительно развлечения. В копях под Руби-фоллз обнаружили адамант. Совсем небольшая жила в известняковой породе. Ты же знаешь, люди со всей страны собираются поглазеть на Руби-фоллз. Подземный водопад, подумать только! Сам-то я его не видел, но говорят, зрелище потрясающее. Зато я сыграл пару раундов в гольф Тома Большого Пальца, а потом обожрался знаменитой соленой тянучкой. Пришлось, правда, съесть продавца, чтобы перебить вкус. Боюсь, в зубах еще немного застряло. Чаттануга, штат Теннеси! Им явно нужен слоган: «Приходя за адамантом, залипай на тянучку!» Можно на сараях писать, во-о-от такими буквами. А ты, кстати, знал, что под Чаттанугой есть целый подземный город? Тут все прошлое столетие были такие жуткие паводки, что жители стали возводить новые дома прямо поверх первоначальной застройки. Старые здания до сих пор там, под землей, пустые как гнилые зубы. Теперь все стоит гораздо выше, но паводки все равно случаются. Вымывают постепенно весь песчаник – и что останется в конце? Фундаменты рухнут, и все смоет один большой потоп. Есть в этом что-то метафорическое, мои маленькие Сумеречные охотнички. Вы строите, боретесь, сражаетесь, но тьма и хаос все равно придут в один прекрасный день и смоют все, что вы так любили.

У нас не было времени на обзорную экскурсию по Чаттануге, сказал Брат Захария. Мы пришли за адамантом.

– За адамантом? Ну, конечно! – обрадовался Белиал. – Вы, люди, такое из ручонок не выпустите.

– Он у тебя? – вмешалась Сестра Эмилия. – Я думала, что адамант – смерть для демонов, одного касания хватит.

– Обычные демоны просто взрываются, – подтвердил Белиал. – Но я – Князь Ада. Я покрепче буду.

Великие демоны могут прикасаться к адаманту, объяснил Брат Захария. Хотя мне казалось, что это для них мучительно.

– Мука муке рознь. Кто скажет твóрог, кто творóг, – вздохнул Белиал; его отражения в зеркалах плакали кровавыми слезами. – Знаешь, что для нас истинная мука? Создавший нас отвратил лицо свое. Мы больше не допущены к престолу. Но адамант – ангельская материя. Когда мы прикасаемся к нему, боль отлученности от божественного становится неописуемой. И все же так мы можем хотя бы приблизиться к нему. Мы касаемся адаманта и ощущаем отсутствие Создателя, и в этой пустоте находим крошечную искорку того, чем когда-то были. О, эта боль – самое чудесное, что ты только можешь себе представить!

И сказал Бог, не сохраню Белиала в сердце моем, возвестил Брат Захария.

Уязвленность и лукавство вместе легли на лицо демона.

– Конечно, ведь и ты, возлюбленный мой Брат Захария, был отлучен от тех, кого любишь. Мы так хорошо понимаем друг друга.

И он добавил что-то на языке, которого Сестра Эмилия не узнала: почти выплюнул несколько шипящих, страшно звучащих слогов.

– Что он говорит?

В комнате стало как будто жарче; зеркала запылали, наливаясь светом.

Он говорит на языке Бездны, спокойно пояснил Брат Заахария. Ничего интересного.

– Он что-то делает, – прошептала Сестра Эмилия. – Мы должны его остановить. Что-то происходит!

Во всех зеркалах Белиал рос, раздувался, костюм лопался на нем, как шкурка сосиски. Отражения обоих монахов уменьшались, съеживались, чернели, словно опаленные жаром князя преисподней.

Тук-тук, сказал Брат Захария.

– Что?!

Не обращай внимания на Белиала. От нашего страха ему будет только лучше. Все это нереально, одни иллюзии и ничего больше. Демоны не убивают тех, перед кем они в долгу. Тук-тук.

– Кто там? – ошарашенно подхватила она.

По буквам.

Горло у Сестры Эмилии так пересохло, что она едва могла говорить. Рукоятка меча так раскалилась, словно она сунула руку в кузнечный горн.

– Кто по буквам?

Хорошо, если ты настаиваешь, сказал Брат Захария. К-Т-О.

И когда до Сестры Эмилии дошло, что это была шутка, ей стало так смешно и нелепо, что она против воли расхохоталась.

– Слушай, это ужасно! – воскликнула она.

Брат Захария посмотрел на нее непроницаемым взглядом.

А никто и не говорил, что у Безмолвных Братьев хорошее чувство юмора.

Белиал перестал голосить на языке Бездны и поглядел на них обоих с бесконечным разочарованием.

– Это совершенно не смешно! – сказал он.

Что ты сделал с адамантом? – спросил Брат Захария.