Призраки Востока

Злые западные ветра дуют над блаженной страной Хораи, и ее волшебная атмосфера, увы! год от года сжимается под их натиском. Ее отсветы еще можно увидеть в ярких облачных лентах, что расцвечивают пейзажи японских художников. Но это лишь обрывки эльфийских туманов, напоминающие о Хораи, о, только напоминающие, да и то не всегда. Помните, мы говорили в начале: Хораи ведь почти то же самое, что и синкиро – мираж, неосязаемое видение. И это видение всё тает и тает, и скоро останется лишь в картинах, стихах и грезах…

В ПРИЗРАЧНОЙ ЯПОНИИ

Напрасно думаешь, что видишь сны лишь ночью, –

Весь мир, подверженный страданью – только сон…

Фрагмент

[…]

В закатный час они пришли к подножью горы. Ни единого признака жизни не было вокруг – ни капли воды, ни травинки, ни тени пролетающей птицы – запустение царило окрест, лишь умножая себя по мере подъема. Вершина горы терялась в заоблачной выси. Тогда Бодхисаттва сказал своему юному спутнику:

– Ты увидишь то, что хотел увидеть. Но место, откуда ты сможешь видеть, далеко, а дорога трудна. Следуй за мной и ничего не бойся. Сила пребудет с тобой.

Чем выше они поднимались, тем глубже становился сумрак вокруг. Не было никакой торной тропы, не было ни малейшего следа человека; путники пробирались через сплошное нагромождение каменных глыб, оторвавшихся некогда от тела горы, каждый шаг мог оказаться неверным, ибо камни шатались и поворачивались под ногами. По временам целые каменные пласты с грохотом обрушивались вниз, иногда скала под ногами вдруг отзывалась гулкой пустотой… В вышине крошечными светляками мерцали звезды, и от этого темнота вокруг казалась еще гуще.

– Не бойся, сын мой! – призвал Бодхисаттва, уверенно шагавший впереди. – Как бы ни была мрачна дорога, тебе ничто не угрожает.

Так они поднимались под звездами, все быстрее и быстрее, ибо сила, неведомая прочим людям, наполняла их и помогала идти. Они миновали зыбкие туманные области, и теперь у их ног расстилался безбрежный и беззвучный облачный океан.

Час за часом длился подъем. Незримые толщи расседались по сторонам, с глухим треском рождались трещины, и при каждом разломе вспыхивала и гасла череда бледных холодных огней. Однажды под руку ученику попалось что-то гладкое, по ощущениям совсем не похожее на камень. Он поднял странный предмет, поднес к глазам и вскрикнул. На него щерился безносый череп.

– Не задерживайся! – поторопил его учитель. – До вершины еще далеко.

Двое шли дальше сквозь мрак. Вокруг то и дело что-то рушилось, холодные огни вспыхивали и гасли. Наконец на краю ночи появилась серая полоса, звезды в небе стали бледнеть, а на востоке чуть забрезжила новая заря.

Теперь они поднимались еще быстрее. Нечеловеческая сила наполняла их тела, а вокруг были только стылые пространства, заполненные мертвенным холодом высот, и тишина, настолько беспредельная, что рождала страх. Но золотой пожар зари на востоке разгорался все ярче.

И вот тут немыслимая гора впервые явила молодому соискателю крутизну нагого склона. Вид его внушал ужас, ибо ни одного ровного клочка земли глаз уже не встречал. Вокруг громоздились чудовищные глыбы камня, а все пространство меж ними заполняли черепа и обломки костей. Отовсюду скалились безгубые челюсти, а разбитые скелеты вызывали в памяти морской берег, усеянный мертвыми раковинами.

– Не бойся, сын мой! – снова прозвучал голос Бодхисаттвы. – Только сильный духом пробьется к вершине!

Позади больше не было мира, не осталось ничего, кроме облаков внизу, неба вверху и горы костей посреди. Взошло страшное солнце. Его лучи вместо тепла принесли острый, как клинок, холод. Страх огромной высоты, ужас бездны, кошмар тишины сковали движения молодого путника. Ноги уже не слушались, и сила внезапно отхлынула от него. Молодой человек застонал, как спящий, которому привиделся дурной сон.

– Поспеши, сын мой! – воскликнул Бодхисаттва. – День короток, а до вершины еще далеко!

– Не могу! – возопил молодой паломник. – Я боюсь! Сила покинула меня!

– Сила вернется, сын мой, – ответил Бодхисаттва. – Оглядись вокруг. Скажи, что ты видишь?

– Не могу! – ученик бросился к наставнику и прильнул к нему. – Я не могу смотреть на это! Я не смею смотреть вниз! Вокруг сплошные черепа!

– Ты прав, сын мой – с улыбкой сказал Бодхисаттва. – Ты еще не понял, из чего сложена эта гора?

– Страх отнимает у меня разум! – выкрикнул ученик. – Здесь везде только черепа! Это же черепа людей!

– Верно, – кивнул Бодхисаттва. – Это гора черепов. Но другие люди здесь ни при чем. Знай, сын мой, все эти черепа – твои собственные. Каждый из них в свое время был прибежищем твоих мечтаний, твоих заблуждений, твоих снов и желаний. Здесь нет ни одного чужого черепа. Все они твои, все они – результат твоих бессчетных прошлых жизней.

Фурисодэ