Призыву по возрасту не подлежит

Вдруг грохот прекратился, и в призрачном свете ракет появились гитлеровцы. Фигуры фашистов, неясные, расплывчатые, нереальные, выплывали из-за развалин, медленно приближались. Враг атаковал крупными силами.

На этот раз немцы шли в атаку не цепями, как днем, а валили нестройной толпой, горланя и паля напропалую из автоматов.

- Во дает фриц! - покачал головой Петр, прилаживаясь к пулемету.- С песнями прет!

- Сейчас будет им песня! - Пожилой перебинтованный солдат, дядя Федя, вытащил из кармана шинели гранату, скривившись, рванул зубами кольцо и левой рукой швырнул ее в окошко.

Со второго этажа, куда в темноте опять перебралась группа бойцов, тоже полетели гранаты в наседающих фашистов. Рванули взрывы, свистнули осколки.

- Давай, братцы! - крикнул Петр, поливая фашистов из пулемета. Баском заговорил «максимка». Внизу раздались крики и вопли. Немцы залегли.

- Прекратить огонь! - приказал сержант Урузбаев.- Беречь патроны!

Димка, пока длилась суматоха, выскользнул из узкого окошка и пополз. Блеснули перед ним подковки немецких сапог. Фашист лежал на боку, скрюченными руками норовя ухватить сталинградскую землю. Это был тот самый немец, которого срезал Димка. Опять к горлу его подкатила тошнота, и пришлось минуту-другую полежать, приходя в себя и слушая в развалинах пьяные голоса:

- Иван, сдавайсь!

- Сталинград капут!

- Русс, ком, иди плен!

Над головой Димки ударили автоматы и пулеметы. Бойцы били короткими очередями, экономя патроны. Они прикрывали Димку. И, поняв это, он пополз быстрей. Вот и автомат, тяжелый, черный, вот магазины с патронами торчат из голенища сапога. Вот граната с длинной руч кой - тоже пригодится.

Сзади раздался шорох. Димка похолодел, сжался.

- Это я! - послышался шепот Петра.- Где ты тут? Ого, уже с оружием! Молодец! А ну-ка попробуем вон туда!

И Петр пополз ловко, как ящерица, извиваясь всем своим ладным худощавым телом. Димка едва поспевал за ним. Вдвоем дело пошло веселей, и скоро они набрали с десяток автоматов и кучу магазинов. Петр прихватил с собой и фляжки.

- А как потащим? - недоумевал Димка.

- Давай возвращайся! - подтолкнул его Петр, и Димка пополз, волоча тяжелую противогазную сумку, набитую рожками от автоматов. Петр возился среди развалин. Потом нагнал Димку с двумя автоматами в руках.

Немцы, видно, услыхали возню перед домом и открыли беспорядочный огонь. Из окон тотчас же ответили товарищи. Димку и Петра втащили в окно, стали ощупывать, обхлопывать:

- Целы?!

- Целы! - отдувался Петр, наматывая на руку какой-то провод.- Тащи, ребята!

Дружно потянули. В камнях раздался звон, и еще яростней ударили немецкие автоматы. Опять заревел миномет, осыпая дом минами. Бойцы втащили в окошко несколько автоматов, крепко связанных проводом.

- Ну молодцы, а? - радовался Урузбаев.- Прямо молодцы!

Бойцы разобрали автоматы и патроны, и как раз вовремя - фашисты полезли в очередную атаку.

Димка не слышал команды открыть огонь. Ударил пулемет Петра, рядом с мальчишкой заработал станковый пулемет, затрещали автоматы. Димке хотелось тоже резануть длинной-предлинной очередью, чтобы срезать побольше гитлеровцев. Палец так и тянулся к спусковому крючку. Но он, поборов желание, выбрал немца потолще да поближе и затаив дыхание нажал курок. Треснула короткая очередь. Немец бежал как ни в чем не бывало, широко разевая рот. Блестела под луной крутолобая его каска.

- Что ствол задрал? - спросил дядя Федя.- В голову метишь?

- Ага! - боднул Димка воздух, хотя он и сам не понял, куда метил.

- Бей по туловищу - больше шансов! - приказал дядя Федя.- И не бойся: фашист не белка - шкуру не испортишь!

Димка провел горячим языком по губам, подвел мушку «своему» фашисту под грудь и надавил на спуск. Немец упал и остался лежать темным бугорком.

- Вот так! - сказал дядя Федя, осторожно приподнимаясь и выглядывая из окна.- Давай дальше. Только не больно высовывайся! Выстрелил - и прячь голову. Она у тебя одна!

- Еще один! - прошептал Димка, но радоваться вместе с ним было некому: дядя Федя рвал кольцо у гранаты - немцы подходили совсем близко.

Группа автоматчиков прорвалась в развалины старой школы и под прикрытием ее толстых стен готовилась к новому штурму.

Настал критический момент. Пьяный гвалт фашистов, трескотня автоматов слышались у самых стен дома, во дворе и на улице. Окруженные красноармейцы отбивались гранатами, несли потери. Сержант Урузбаев понимал: если гитлеровцы ворвутся в дом - это конец. Малочисленный гарнизон не сможет выбить врага.

- Товарищи! - крикнул он пронзительно.- Отступать нам нельзя, да! На шагу назад! Понятно?

- Понятно,- проворчал дядя Федя, деловито подтаскивая к себе последнюю гранату.- Димка,- вдруг обратился он к мальчишке,- ты этот район хорошо знаешь?

Тот мотнул головой.

- Так…- продолжал дядя Федя.- Тогда слушай! В случае чего - дуй отсюда подальше! Понял?

- Не-е! - замотал мальчишка головой.- Не понял! Здесь мой дом, и мама моя…

Он отвернулся. Дядя Федя крякнул.

- Ладно, хлопец! - сказал он.- Сверни-ка мне еще цигарочку!

Хотел сказать «последнюю», но поостерегся.