Призыву по возрасту не подлежит

Из руин старой школы высыпали автоматчики и бросились к Димкиному дому.

И вдруг небо за их спиной, над развалинами, откуда били пулеметы и взревывал миномет, осветилось, сверкнуло молниями и раскололось громом. Взметнулись там языки пламени, поднялось зарево. Немецкий крупнокалиберный пулемет захлебнулся и замолк. Послышались деловитая скороговорка автоматов, разрывы гранат, и неожиданно в расположении немцев взметнулось, нарастая, родное русское «ура».

Сержант Урузбаев вскочил. Димка далеко высунулся.

- Наши! - заорал он, размахивая автоматом.- На-аши! Ура-аа!

Видно было, как перед домом испуганно заметались фашисты.

- За мной! - крикнул сержант Урузбаев.- Димка - на месте!

Бойцы попрыгали в окна, за ними, а может, и впереди их бежал Димка и во все горло вопил «ура», паля из автомата. Кругом кипела рукопашная схватка. Димка упал, сбитый крепким ударом приклада. Перед глазами его пошли огненные круги, он на какое-то мгновение потерял сознание. Перед лицом его топтались ноги в сапогах с широкими голенищами.

- Димку убили! - громко крикнул кто-то, и мальчишка вяло подумал: «Это меня…» - и закрыл глаза.

Когда он пришел в себя, было светло, вокруг стояли бойцы, свои и незнакомые. Дина держала холодную ладонь на его лбу.

- Ну? - спрашивала она участливо.- Как ты себя чувствуешь? Как голова?

- Тошнит,- пожаловался мальчишка.- Где мы?

- У тебя дома! - быстро ответил сержант Урузбаев.- К нам ребята из второй роты прорвались! И еще моряки!

- Димка! - удивленно охнул кто-то, и он, скосив глаза, увидел лейтенанта Евдокимова в грязном, разодранном кителе.- Димка! - Евдокимов сгреб его по-медвежьи, обдав запахом пороха и гари.- Живой! А Васька, Мишка? Мама твоя где?

Димка высвободился, опустил тяжелую голову. Бойцы угрюмо молчали…

К лейтенанту Евдокимову подошел сержант Урузбаев, лихо приложил руку к каске:

- Товарищ лейтенант! Бойцы первой роты держат оборону дома Климовых! Исполняющий обязанности командира роты сержант Урузбаев! В наличии тридцать бойцов, десять тяжелораненых!

Вольно! - скомандовал лейтенант и крепко пожал руку сержанту.- Здорово вы деретесь! О вашем доме в штабе полка известно. Большие силы врага здесь держите!

- Мы такие! - весело отозвался Петр и подмигнул Димке: - Сталинградцы!

Евдокимов оглядел солдат, похудевших, чумазых, в разодранных гимнастерках, в кровавых бинтах. Последним у стены стоял Димка с трофейным автоматом на груди…

Над разбитой улицей опять взлетели ракеты, повисли зловещими фонарями, заливая все вокруг мерцающим зеленоватым светом.

- Пошли, товарищ лейтенант! - сказал Петр, прилаживаясь поудобней к пулемету.

- По местам! - скомандовал Евдокимов.- Сержант Урузбаев, вы с пулеметом - наверх! Димка - проверить, как раненые! Помочь водой и чем нужно.- И, видя, что мальчишка открыл рот, закончил: - Выполнять приказание!

- Ладно,- пробормотал Димка, спускаясь в подвал.

МЫ - СОВЕТСКИЕ ЛЮДИ

Пожалуй, это были самые тяжелые дни обороны Сталинграда. Гитлеровцам удалось захватить большую часть города, выйти к Волге. Жестокие бои шли в северной части. Линия фронта проходила по цехам тракторного завода, в Ворошиловском районе немцы прорвались на территорию лесозавода и грузового порта. Яростная схватка разгорелась за элеватор. Невозможно было определить, в чьих руках он находится: на верхних этажах засели немцы, на нижних - краснофлотцы из бригады морской пехоты.

Тяжелейшее положение сложилось в центральной части города, где гитлеровцы вышли на набережную и наши войска, прижатые к Волге, удерживали узкую полосу берега. Казалось, немцам стоит сделать еще усилие, и защитники города будут сброшены в реку.

Командование врага уже готовилось к торжественному параду на главной площади города, но проходили дни, недели, а до победы было все так же далеко.

Защитники города сражались за каждый дом, за каждую улицу, за каждый этаж, за лестничную клетку. И если фашистам удавалось продвинуться вперед на шаг, захватить хотя бы метр сталинградской земли, то там оставались горы трупов врага и мертвые защитники города.

Живые не отступали ни на шаг. Бои гремели везде. Советские воины сражались и в окружении, каждый дом стал крепостью.

Шли бои и на Смоленской улице, где остатки стрелковых рот защищали школу и дом Климовых, как значился он теперь на картах. Шесть дней и ночей дрались бойцы, отбивая до десяти атак в сутки.

Особенно тяжело приходилось защитникам дома: немцы пытались во что бы то ни стало овладеть им, как плацдармом для захвата школы. А от школы их удар пришелся бы по набережной. Бойцы еле держались на ногах от усталости. Спать приходилось урывками, в перерывах между атаками.

На седьмой день сержант Урузбаев раздал последние сухари - по одному на брата. Для раненых нашлись две банки тушенки. Все труднее было Димке отыскивать воду и поить бойцов. Но люди держались, и раненые, пытаясь помочь товарищам, из последних сил сжимали оружие.