Про человека с Эпсилон Кассиопеи (СИ)

Четыре_пи вежливо поздоровался и прошел к себе в комнату. Развернул сверток и разложил обновки на кровати. Долго смотрел на картонную коробку с польскими туфлями. Ишь, нелогичные порывы. Земные реакции. Гендерные игры. Захотел девушку порадовать… А теперь уж и непонятно, стоит ли дарить. Он вздохнул, и затолкал коробку между кроватных ножек. Я мнительный стал. То провалы мерещатся, то привязанности. Четыре_пи вызвал командное меню и легким мысленным импульсом активировал мягкую перезагрузку системы. Это всегда помогало сбросить лишний эмоциональный фон. Только вот в последнее время приходилось прибегать к данной процедуре (к слову, не очень штатной) довольно часто. Придется проверить статистику рестарта и включить данные в отчет. Судя по всему, после возращения на Десять_кью меня ждет веселое карантинное обследование. Как бы не выпотрошили все импланты и не подвергли принудительной деструкции личности. И это будет правильно. Здесь на Земле я нахватался чувственных вирусов и могу представлять опасность для логичной цивилизации. У нас не покупают девушкам польские туфли просто так. Тем более на последние кредитные единицы. У нас вообще отсутствует понятие «подарок». Любое действие по отношению к члену социума подразумевает обмен. А тут туфли… В которых и пойти то некуда. И за двадцать рублей! Да, я точно инфицирован. Я кретин!

Четыре_пи сжал зубы. «Надо лететь. Задержался», вспомнил он слова Фильки. Только почему от «Светоча» нет обратной связи. Никаких инструкций, заданий, уточнений, разъяснений. Средства коммуникации исправны. ТОПМ регулярно общается с носителем в рамках стандартного протокола. Отчеты уходят. Но управление молчит и это странно. Вероятность того, что все гиперсигналы натыкаются на флуктационные аномалии почти нулевая. Еще суток десять можно потерпеть, списать задержку на анализ поступающих данных. Но нужно быть готовым к автономному информационному функционированию. А это непросто, если учесть нестабильную работу операционной системы. Причем, кривая сбоев растет. А при экспоненциальном повышении рисков ее придется и вовсе отключить. И тогда здравствуй режим консервации. Какая уж тут миссия.

В дверь постучали.

— Войдите, — с учительскими интонациями рефлекторно откликнулся Четыре_пи.

— Леонид Дмитриевич, — заглянула Светлана. — Обедать будете?

Разведчик на мгновение задумался.

— Буду. А мы опять на вы?

— Извините, — покраснела девушка. — Тогда на огороде, как милицию увидела, испугалась за вас. Видно с перепугу тыкать стала.

— Нужно быть последовательной, — наставительно произнес Четыре_пи. — Переход к неформальному общению — важный шаг к сближению между людьми.

В серых радужках ее глаз что-то прояснилось. Но лишь на мгновение.

— Я попробую, — сказала она почти шепотом. — Пошли обедать. А то остынет.

— Спасибо. Если честно, я ведь даже не позавтракал. — признался Четыре_пи. — А запахи с кухни такие, что слюнки текут.

Они вместе вышли в гостиную. Глафира Петровна, поджав губы, расставляла тарелки. Посреди стола возвышалась большая кастрюля с дымящимся борщом. За борщ Глафире Петровне можно было простить почти все.

— Позови отца, — приказала она. — Он в сарае, мастерит что-то.

Света, юркнула в сени, А Четыре_пи подошел к умывальнику и, дергая за подвижный поршень, тщательно сполоснул руки. Это примитивное, но крайне надежное санитарное устройство всегда умиляло его. Нечему ломаться, да и вода расходуется крайне экономно.

Все-таки есть некая прелесть в простейших механизмах. Они никогда не подведут.

Четыре_пи потряс ладонями над раковиной, приложился к грубому вафельному полотенцу, висевшему рядом. И только потом позволил себе осторожно приблизиться к столу.

— Пахнет так, что одним запахом наесться можно, — немного заискивающе сказал он.

Глафира Петровна хмыкнула, но было видно, что лесть подействовала. У нее непроизвольно покраснели мочки ушей, и губы расслабились.

— Ты садись, садись, — милостиво разрешила она. — Нечего их ждать.

Четыре_пи робко пристроился на своем обычном месте и потянулся к ложке. В этот момент хлопнула дверь в передней, и сразу стало шумно и уютно. Иван Денисович всегда занимал больше места, чем требовали его физические объемы. И шумел всегда больше чем только за себя.

— Ой, Леня, — с порога поприветствовал он. — А куды ты с утра пораньше намылилси? Нет чтоб поспать в выходной. Смотрю, еще и не рассвело, а Леня фьють. И нету Лени.

— Так я вроде тихо выходил… — посокрушался Четыре_пи.

— Тихо он выходил! — забасил хозяин. — Светка, да полей мне на шею. Хосподя, кто ж придумал эти рукомойники. Рукожопники наверное. — Он засмеялся собственной шутке, пока Светлана поливала его из ковшика.