Про тех, кто в пути

Пожалуй, не менее глупая, чем первая. Я сделал пару шагов внутрь, к лифту - и понял, что валюсь с ног. Перед глазами оказался пол из коричневого дешёвого кафеля. Я вытянул руку к лифту, перевалился на бок и закрыл глаза.

8

Я сидел в ванне. В небольшой, но очень чистой кафельной комнатке - и кафель был не грязно-коричневый, а розовый и мраморными разводами, а вода - тёплой.

Моя одежда, обувь, снаряжение - всё отсутствовало, но с вешалки тяжело спускался махровый халат, а возле ванны стояли пушистые тапки в виде собачьих морд. Терпеть всегда не мог такие.

Так, подумал я. И что это такое? Окажись вокруг лес, горы, пустыня (чтоб ей пусто было) - я бы ощущал себя нормальнее. А в нормальной обстановке - нате вам, опять появилось беспокойство. Доигрался - вернусь домой, спать буду на полу, с пистолетом под рукой.

Если вернусь, конечно. Я вылез из ванной, стараясь не шуметь и прислушиваясь. Что там за дверью-то? Обычная квартира? Или НЕобычная квартира? Или не квартира вообще? Вроде тихо…

Я влез в халат, пихнул под ванну тапки. И всё-таки не уследил, когда и как открылась дверь и весёлый мужской голос спросил:

- Согрелся?..

…Я узнал его сразу и совершенно не удивился. Невысокий, плотный и круглолицый мужчина с чёрными усиками и насмешливыми глазами не раз встречался мне и в телепередачах, и на обложках книг с его фамилией.

А после недавнего фурора фильмов по его романам о воинах Света и Тьмы он был, пожалуй, известен даже неграмотным - и не только у нас в стране.

Другое дело, что фильмы его и большинство его книг никогда мне не нравились. И вообще у меня было сомнение, что это - он настоящий.

Но какао и оладьи с вареньем были настоящие. И квартира - двухкомнатная, через приоткрытую дверь в соседнюю комнату я видел ряды дисков, кассет и книг в шкафу, блеск экрана выключенного компьютера - тоже была вроде бы настоящая.

- Я тебя нашёл на полу внизу, около лифта, - пояснил хозяин квартиры, с удовольствием наблюдая, как я ем. А я уже заметил, что моя одежда сушится над включенной плитой, и тут же лежит оружие и снаряжение. - Как тебя сюда занесло?

Я начал допивать какао, размышляя, рассказать ему всё или нет, растягивая время, спросил:

- А вы… как вы тут оказались?

- Это место, где я работаю, - пояснил он. - Я его сам создал. И тут довольно редко бывают гости.

- Ясно, - отозвался я. - Не слишком уютное место вы создали. По-моему, с фантазией у вас всё в порядке, могли бы и постараться для себя…

Известный писатель без обиды, но досадливо поморщился:

- Ты не понял. Я его специально таким и создавал. Местом, где ничего не происходит. Мне хватает суеты и в каждодневной жизни, и в книгах, которые я пишу.

- А люди, которые сюда попадают? - поинтересовался я. - Они, как же? Похоже, ваш мир тянет из них то, чего ему не хватает - эмоции и жизнь.

- Я никого к себе не зову, - отозвался он. - Хочешь ещё какао?

- Нет, спасибо… - я посмотрел на одежду. - Она ещё не высохла?

- Нет. Может быть, расскажешь, что ты ищешь? Всё равно пока ты тут, я не смогу работать, а больше делать нечего.

Глаза у него были не только насмешливые, но и холодные. Но он был прав - что ещё делать? И он, в конце концов, спас меня - так надо же хоть так его отблагодарить. Я пожал плечами и начал рассказывать.

Очень быстро я понял, что мой рассказ ему неинтересен. Он слушал внимательно и вежливо, но не более того. Скорее уж, его интересовал я сам - и подтверждение этому я получил, как только замолчал. Он хмыкнул, потёр усики и полюбопытствовал:

- Зачем тебе это надо?

- Вы мне верите? - почти удивился я, забыв, где нахожусь.

Он поморщился:

- Верю, не верю… Верю, конечно. Ну, так зачем?

- То есть, как… - я пожал плечами, даже растерявшись. - Ну, как же…

- Да вот так, - качнул он головой. - Тебе-то это зачем? Люди совершают глупости. Ошибки. Расплачиваются за них. Каждый за свои. Но ты-то, зачем лезешь в совершенно чужую историю?

- Да какая же она чужая?! - почти завопил я. - Мой дед…

- Ты его и не знал до приезда. А он тебя обманом в это втянул, - пояснил писатель. - Нечего сказать, хорош родственничек.

- А Лидка?!.

- Таких, как она, у тебя будет куча. Да и не у тебя она, ты же сам говорил, что она больше к этому парню, Петру, льнёт.

- Но остальные - они же мои друзья!

- Друзья… - поморщился писатель. - Глупости говоришь. Не существует такого понятия - «друзья». Ну, победите вы. Разъедетесь. И всё. Случись что у тебя - думаешь, они прибегут? И не подумают.

Я задумался, вспоминая ребят. В его словах была какая-то неуловимая и скучная правда. На самом деле - кто они мне? Я их и знаю-то… Были у меня друзья в корпусе. Много я от них видел сочувствия, когда целый год загибался от серой тоски? Всего-то и навестили пару раз…

А писатель продолжал рассуждать:

- Остаётся, правда, ещё вариант… Самый вероятный. Ты хочешь чувствовать себя героем. Юным борцом со злом и тьмой. А зачем? Зачем ты, ни в чём не разобравшись толком, влез в это дело? И откуда ты знаешь, что выбрал именно ту сторону?