Проба на излом

Дверь кабины распахнулась, и оттуда осторожно выбрался второй пилот. Он наклонился к Наймухину:

– Иван Иванович, сложные метеоусловия. Просим вашего разрешения посадить вертолет. Сейчас будет удобная площадка. Пару часов переждем и взлетим.

Тот из-под нависших бровей мрачно взглянул на пилота, потом на иллюминатор, залитый дождем так, что ничего не рассмотреть.

– Добро, – буркнул он. – Сажайте… вашу мать…

Глава 1

Нас изгнало коварство, счастье – привело сюда.

В.Шекспир. Буря

Акт 1, сцена 2

Ирида первой заметила падающую птицу. У той имелись странные, похожие на стрекозиные, крылья, и округлое тело с сине-белыми подпалинами. Бьющие в небо молнии безжалостно жалили птицу, отчего она страшно выла.

Больше всех перепугалась Церера. Она нырнула в горячее болото и сидела там, скукожившись, кусая пальцы и втягивая голову в плечи, будто странная птица не падала, а выискивала добычу. Например, её, Цереру.

Когда почва под ногами дрогнула, и вой стих, Миранда стряхнула с перьев плаща прилипшую грязь и запрыгала по торчащим из болота останкам огромных чудовищ. В такую погоду ей всегда чудилось, будто чудища начинают шевелиться, пытаясь выползти из трясины. Хотелось зажмуриться или, во всяком случае, не смотреть по сторонам, сосредоточившись на том, куда приземлиться после очередного прыжка. Наверное, именно поэтому лежащего человека опять же разглядела глазастая Ирида:

– Сюда, Миранда, сюда!

– Дохляк, – проворчала вечно голодная Юнона, – полакомимся плотью.

Миранда допрыгала до находки, на цыпочках дошла до тела, наклонилась:

– Мне кажется, он жив. Дыханье слышу я…

– То газы гнусные из него выходят, – скривилась Юнона. Упускать добычу она не собиралась.

Ирида уперлась когтями в плечо лежащего и перевернула на спину. Человек застонал.

– Как он отвратен, будто Калибан! – щелкнула клювом подоспевшая Церера. Полупрозрачная слизь из горячего источника стекала по ее телу. – Наверно, с кем-то спарился наш Калибан… медведем или зайцем!

– Заткнитесь, глупые, – Миранда опустилась на колени, собрала стекавшую с Цереры лечебную слизь и намазала лицо лежащего. Грязь запузырилась, сползая с кожи неопрятными лохмотьями, обнажая страшные раны. Но полупрозрачная масса заращивала их на глазах Миранды и духов. Когда все закончилось, Юнона громко сглотнула, а ее пустой живот издал тоскливый звук.

– Какой хорошенький! – всплеснула крыльями Ирида. – На дятла он похож столь гордым профилем и носом. Вот и жених тебе, Миранда! Ты дождалась его, счастливо избежав чудовища, что пристает к тебе с тех самых пор, когда созрела ты как дева и плод чудесный выносить готова.

– Ах, прекрати, – Миранда легко вскочила на ноги и топнула так, что брызги полетели во все стороны. – Должна отцу я рассказать о том, кого нашли. Вы оставайтесь здесь, а если он очнется, накормите медом. И кончиком пера не вздумайте его обидеть. Я побежала!

Как никогда путь к жилищу показался Миранде столь далек. Буря грохотала, плотными потоками дождя обрушиваясь на высокую, в два роста девушки, траву. Когда Миранда подбежала к дому и готова была выскочить из кустов, сообщить отцу об удивительной находке, то оказалось он не один.

Ариэля Миранда опасалась. Имелось в нем такое, от чего ее охватывал озноб. Не отвратительное, нет, но пугающее, словно он пребывал по другую сторону разверстой бездны, в которую можно рухнуть, слишком засмотревшись на Ариэля или заслушавшись его колдовского голоса. Поэтому она старалась держаться от него подальше, особенно когда он вел с отцом одну из тех бесед, в которых Миранда не понимала ни словечка.

– Я сделал так, как ты распорядился, мастер, – Ариэль качнулся в воздухе, преображаясь из человеческого лица с высоченным лбом, спадающими длинными волосами, усиками под слегка вздернутым носом и глазами, запавшими в глазницы, словно от долгих бессонных ночей, проведенных при свете свечи над очередной рукописью пьесы, в грубо высеченную из камня маску. – Они находятся все там, где ты велел, согласно плану.

– Не все, – Козырев потер пальцами опухшие от бессонной ночи глаза.

– Вот об этом я и хотел поговорить. То, что желаешь ты, – опасно для людей.

– Желания людей всегда опасны для других людей, – пожал плечами Николай Александрович и поморщился, ощутив ноющую боль в шее, на которой висел пульт ТЕМПЕСТа. – Делай свое дело дальше, дух.

– Столь погружение глубокое в иллюзии грозит им всем безумием, Просперо.

Николай Александрович усмехнулся – Ариэль упрямо продолжал называть его этим именем. Хулиганский псевдоним, взятый им, когда опубликовал «Причинную механику», чересчур маргинальную, чтобы подписывать своим именем и сопутствующими регалиями: доктор физмат наук, профессор и прочая… Впрочем, ничего из этого не помогло…

– Ну, что ж… тем лучше понимать друг друга мы начнем. Я уж давно безумен.