Читаем Пробки на Солнце полностью

«Мне б, просто – «ощутить» тебя».

«И – без: «прощай», простого «здрасте»,

«Прошу, лишь – забери меня».

«Ветер «разносит» нас по Свету»,

«И – бьёт, ведь, обо что ни «лень».

«Как, только – на него не «сетуй»,

«Продолжится: изо дня – в день».

«Спускаемся «лёгким потоком»,

«Подхватывает» – «понеслось».

«И – «бьёмся» же мы «целым скопом»,

«В «ответ» бы выразить всю злость».

«Чтоб он «увидел» – как я «таю»,

«И – «умираю» на губах».

«Удар» такой – что я не знаю»,

«Поддых», а, может быть – и в «пах».

«Он – ведь: «завидует», «ревнует»,

«Что – то же: сам не «ощутит».

«По лицам «бьёт», «морозом дует»,

«И – это ему трудно «скрыть».

«Он будет крайне «недоволен»,

«Что – я: тут – в неге; а он – там».

«Воет», «ревёт»: себе на «воле»,

«Выучит – как «касаться» к нам».

Залетела в дверь снежинка,

Нашла «место» на щеке.

«Потекла» по коже «льдинкой»,

Ветер «взвился» вдалеке…

(04.04.2018 10:30)

<p>Сжать</p></span><span>

В ладонях «сердце» не «сложили»,

«Твоя» была – больше «моей».

И, так – её и «задавили»,

Здесь – нет вины: моей, твоей.

Друг другу мы не «подходили»,

Всё между нами, ну – не так.

Вокруг, да – около ходили,

И – делали «наперекосяк».

Один не может «делать сердце»,

Это – Любовь, только, к себе.

Из «разных», прям – такое «дельце»:

И – не врагу, и – не тебе.

Не пожелаю такой «схемы»,

И – «участи» Любви такой.

Ведь – «кривобокая-то тема»,

«Кричит» – и «просится в убой».

«Скрестить»: «лягушку» с человеком,

Примерно, вот – такой «итог».

И – этой «ипостаси» некой,

Лишь – нож «помочь», наверное, мог.

Вид: «мазохизма», «извращения»,

Когда пытаешься создать.

Сразу не видишь «упущения»,

Потом – слова, уж, поздно брать.

Назад; и – возвращать к «началу»,

Проще – шагнуть сразу в «конец».

«Пришвартоваться» – чтоб к «причалу»,

«Закончить» с этим – наконец.

Давай: спокойно и без боли,

Чтоб «психику не разрушать».

«Соединим», опять – ладони,

И – ты сможешь спокойно «сжать».

(04.04.2018 10:33)

<p>Удержать</p></span><span>

«Удержать» бы эмоции в одном «состоянии»,

Не «скачущий ворох» из: смеха и слёз.

Боюсь слушать музыку на «больших расстояниях»,

Я – «меломан», просто; и – мой «плейлист»: «пёстр».

В «разнобой»; вот: «веселье», «улыбка до ушек»,

А следом – идёт, прям, такой «депресняк».

Что я «пролистаю» его – чтоб не «слушать»,

В «списке» полно «их», так, что – и не факт.

Не факт – что «смеясь в голове»: не заплачу,

А, после, опять – «широко» улыбнусь.

Поверю в: везение и свою удачу,

И, вдруг – «разуверив»: «эмбрионом свернусь».

Какао, мой «пледик» – и, тот, подоконник,

Ночь: тихая, свежая; и – в небе Луна.

Бокал, вино; глянь – а под окнами «дворик»,

Пустой, как – и я: никому не нужна.

Мороз же – и Солнце; что – «ярко» мне светит,

А я улыбнусь-ка ему – и в «ответ».

Опять же – «бесячие» эти, всё, дети,

И – как же, ещё-то, «выносит» их Свет?

А я всё смогу; смогу – преодолею,

Я верю же в это – как верю в себя.

Нет. Да. Да – и к Чёрту! Я не «одолею»,

«Не трогайте!»: вас же прошу; не меня.

А встану-ка завтра, опять – я пораньше,

И – в комнате же, наконец, «приберусь».

Вот – с пылесосом; и – давай же: дальше,

Не жди, пока – я: «развернув» – не «свернусь».

И – такое бывает, что: ярость под «кожей»,

Когда те «сбивают» – и с песни меня.

И – тогда же приходит вся «гласность»; из «кожи»:

«Да, хоть бы, вы все, тут – исчезли». Хотя…

Идёшь же в каком-то ты – и настроении,

С наушниками – бах: смс иль звонок.

И – палец точь-в-точь же на том «выключении»,

Не песни. «Давай – пропадай, уж, «значок».

Пропущены? Пофиг. Идём, да – и пляшем,

А, нет, теперь – поздно; уже же – грустим.

А разговор, тот, был, наверно, так – важен,

Давай, ещё – раз же её «прокрутим».

А надо сказать было – тогда: иначе,

Как я «опозорилась», просто – «капец».

Да, пофиг – уже: ничего же не значит,

Ведь – в Жизни давно их моей; вообще – нет.

А – вот же! Такая нужна будет «сцена»,

Какой же рассказ-то придя – напишу.

Красива, однако, на руке этой вена,

Пойду-ка домой – пены в ванну пущу.

А, если б, вот – «так», а, если бы – «этак»,

И – сколько «знакомств» я, ещё, «прокручу».

А сколько же мыслей – и столько же бреда,

Ещё же чуть-чуть – и я, прям, «закричу».

Плевать – не сдались нам, ведь, все эти парни,

И – нам же без них, как бы, здесь, хорошо.

Но он бы понравился моей, всё же – маме,

«Отбор» её точно он бы – и «прошёл».

И, так же – по «сотне» к той «тысяче»; к ряду,

Без: отдыха и «передышки» – «воюй».

Я в «скорую», уже ж – звоню; а мне надо?

«Крутая та песня». Теперь – закурю.

(05.04.2018 10:42)

<p>Как ты могла?</p></span><span>

«Как ты могла, так – поступить?»,

«Да – с кем угодно, но со мной?».

«Да – кем же в Жизни надо быть?»,

«Чтоб поступить, так – я же «твой».

Ты – мой. И – что? Им был когда-то,

Сейчас – с «другим», а ты – с «другой».

«Нет – не с «другой»: ты виновата»,

«Сказав, однажды – просто: «мой».

«Я ж не могу себя «исправить»,

«И – «перестроиться» на «ноль».

«Как – ты; да – и к «другой направить»,

«По мне, прости, но – это «дно».

«Значит – не чувствовала это»,

«И – не любила до конца».

«Раз «радуешь» ты этим бредом»,

«Прохожего» – и «подлеца».

«Ты любишь всех, но, так ли – это?»,

«Косишь» под «дурочку» – зачем?».

Чтоб было больше «силуэтов»,

«А могут ли «ответить» – тем?».

«Тем же – тебе: сказать при встрече?»,

«И – написать под: ночь иль утро?».

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное