Проблема эстетического отношения

рассматривая поставленный Аристотелем в «Поэтике» вопрос о соотношении эстетических качеств объекта изображения и самого произведения искусства (этому вопросу он придавал особое значение), утверждал, что то, что в действительности безобразно, не может превратиться в прекрасное при воспроизведении в искусстве. «Но, с другой

стороны, поясняет он, элемент мастерства, заключенный в искусном

подражании, не может не вызвать восхищения, и поэтому произведение искусства приобретает некоторую отраженную красоту в силу

виртуозности его творца»222. По мнению Хатчесона подражание «будет прекрасным даже в том случае, когда оригинал совершенно лишен

красоты; так уродливая старость на картине, первобытные скалы или

горы на ландшафте, если, они хорошо изображены, будут отличаться

большой красотой»223. Мысль о преобразующей роли «достойного величайшего восхищения мастерства изображения» находим у Гегеля. Он

считал, что хотя изображение и должно быть похожим на предмет, однако «поэтическим и идеальным в формальном смысле являются в художественных произведениях не природное как таковое, а делание»224.

И в искусстве, по мнению Гегеля, «предметы восхищают нас не потому,

что они так естественны, а потому, что они так естественно сделаны»225.

220

Цит. по: Гилберт К., Кун Г. История эстетики. – С. 257.

Гёте. Соч. – Т. 10. – М., 1937. – С. 716.

222

Гилберт К., Кун Г. История эстетики. – С. 122.

223

Там же. – С. 167.

224

Гегель. Соч. – Т. XIII. – С. 157, 167.

225

Глазман М.С. Проблема прекрасного в эстетике Гегеля. – С. 109.

221

228

ПРОБЛЕМА ЭСТЕТИЧЕСКОГО ОТНОШЕНИЯ

Подобную же мысль нередко высказывают и сейчас. По мнению

Ю. Филипьева «художественное изображение даже безобразного, нисколько не смягчая и не приукрашая объективного проявления безобразного в жизни, все же раскрывает его так, что оно притягивает

внимание зрителя или читателя. Например, в «Мертвых душах» Гоголя

нет ни одного положительного или прекрасного человеческого образа

(видимо, речь идет об отсутствии образов положительных или прекрасных людей – Л.Г.). Но читатель, сознавая объективную отрицательность и безобразность типов, испытывает все же эстетически организующее ощущение от того, как хорошо и с каким тактом художественного раскрытия, неповторимыми средствами Гоголь сумел выразить обстановку. В данном случае сознание читателя своеобразно эстетически возбуждено»226. Здесь, несмотря на странную терминологию

(«эстетически организующее ощущение», «своеобразное эстетическое

возбуждение»), мы находим ту же мысль, что эстетическое качество

произведения искусства определяется тем, «как хорошо и с каким тактом художественного раскрытия, неповторимыми средствами» художник изображает безобразный объект.

Можем ли мы, исходя из сказанного, сделать вывод, что эстетические

качества произведения искусства обусловлены мастерством художника?

Всегда были эстетики, отрицающие это. Например, Лессинг писал:

««Кто захочет нарисовать тебя, когда никто не хочет тебя видеть?» – говорит один древний эпиграммист про человека, чрезвычайно дурной наружности. А многие новейшие художники сказали бы: «Будь уродлив до

последней степени, а я всетаки напишу тебя. Пусть никому нет охоты

смотреть на тебя, но зато пусть смотрят с удовольствием на мою картину, и не потому, что она изображает тебя, а потому, что она послужит

доказательством моего умения верно представить такое страшилище».

Подобный подход Лессинг чрезвычайно не одобряет, считая «безудержным хвастовством этим низким умением, которое не облагорожено достоинством самого избираемого предмета»227.

И в настоящее время общепризнанным следует считать отрицательный ответ. Отмечая значение художественной техники, мастерства художника в формировании эстетических качеств художественного произведения, большинство исследователей не признает за ними решающей роли. Так, например, В.Тасалов, признавая, что «восхищение самим фактом победы художника над инертностью материала в искусстве, его властью над этой вещественностью составляет немалую долю в

общем наслаждении художественным произведением», и отмечая, что

226

227

Филипьев Ю. Сигналы эстетической информации // Искусство. – 1966. – № 1. – С. 19.

Лессинг Г.Э. Лоокоон. – М., 1957. – С.

229

Л.А. ГРИФФЕН

«на овладение этой техникой нужны многие годы, и отсюда обязательный этап художественного обучения в искусстве», полагает все же, что

художественная шкода, где это мастерство вырабатывается, позволяя

достигнуть «художественного профессионализма» «вовсе не создает

талантов и гениев, а только технически вооружает их»228.

Еще более решительно возражает против придания самостоятельного

эстетического значения мастерству художника Н.Власов. «Что вызывает

в человеке эстетическое наслаждение при созерцании художественного

образа – сам образ или мастерство художника? – спрашивает он. И отвечает: «Несомненно, прежде всего сам образ и эстетическое переживание

возникает потому, что на человека действует в первую очередь то, что

воспроизведено на полотне. Это воспроизведение, разумеется, неотделимо от мастерства художника, но восхищение мастерством является не