Проблема эстетического отношения

его действий. Эта система развернута во времени и не воспринимается

непосредственно. Поскольку же существует настоятельная потребность оценки, то неизбежно начинает складываться система внешних

признаков личности, опосредствующих ее общественно-полезные качестве. Непосредственно деятельность человека определяется протекающими в его мозгу психическими процессами. «Психические процессы и присущие человеку в каждый момент внутренние психические

состояния коррелируют с конкретными нервно-физиологическими и

биохимическими характеристиками организма. Сложные психологические образования, которые представляют собой непрерывно перестраивающиеся по ходу деятельности ансамбли процессов и состояний, динамично выражается во внешнем облике и поведении человека

в виде совокупности определенных признаков, организующихся в пространственно-временные структуры. Каждая такая структура включает

конкретные характеристики мимики, пантомимики, интонации, жеста,

темпа движений, качества деятельности и прочее и является сигнальным комплексом, информирующим другого человека о психических

процессах и состояниях его партнера по деятельности»72. Эта система

72

Бодалев А.А. Восприятие человека человеком. – Л., 1965. – С. 17.

107

Л.А. ГРИФФЕН

признаков, выполняя регулятивную функцию, неизбежно становится

относительно самостоятельной и получает статус самостоятельной эстетической ценности в виде физической красоты человека.

Таким образом, физическая красота по своей сущности есть материальное воплощение красоты человека как личности. В глазах других

людей она опосредует его личностные качества, делает их обозримыми. Для воспринимающего совершенная физическая красота человека

предполагает его всестороннее совершенство, и наоборот. Сохраняя

связь со своей первоосновой, эта система оценки внешних признаков

развивающаяся по имманентным законам, в каждый данный момент

может и не совпадать с теми качествами личности, которые отражает.

Однако конечная обусловленность представлений о физической красоте общественно-полезными качествами личности придает ей исторически-обусловленный характер в каждою конкретную эпоху.

Нам трудно сейчас судить о представлениях о физической красоте

человека в родовом обществе, поскольку мы не обладаем скольконибудь достоверными сведениями на этот счет. Правда, имеется некоторое количество изображений человека, относящихся ко времени

первобытнообщинного строя, однако этого совершенно недостаточно

для того, чтобы делать выводы относительно существовавшего тогда

идеала красоты. Большинство наскальных изображений человека

весьма схематично, и они далеко уступают в реалистичности и детальности изображениям животных. Скульптурные изображения (например, так называемые «костенковскяе венеры») принято считать не

столько отражением идеала женской красоты того временя, сколько

символом плодородия. Не дает нужного материала и этнография, поскольку все известные пленена уже далеко отошли от родового строя.

Можно только предполагать, что отдельные черты эстетических представлений, связанных с внешним обликом человека, имеют более или

менее аналогичный характер, что и в первобытном обществе.

Если физическая красота в конечном счете опосредует общественное

представление о ценности тех или иных качеств человека, то очевидно,

что в родовом общества она должна была так или иначе связываться с

теми свойствами человека, которые делали его полезным членом общества с точки зрения добывания средств к жизни, ибо в это время

общественная жизнь не отделяется от производства. То, что делало человека лучшим охотником, должно было делать его и более красивым.

Но вряд ли можно предположить, что первобытные люди были поразному приспособлены к выполнению своих общественных функций.

Конечно, они не были одинаковыми, но физическое и психическое их

различие вовсе не означало их различия в этом отношении. Человек

108

ПРОБЛЕМА ЭСТЕТИЧЕСКОГО ОТНОШЕНИЯ

формировался с самого начала как общественное существо, и это формирование было направлено на обеспечение его общественных функций; различия в морфологии не могли бы сохраняться, если бы они

приводили к различиям в общественной ценности человека. Такие различия могли быть полезными только в таких «сверхорганизмах», как

семья насекомых, где генетически закреплялись не только морфологические, но и функциональные особенности. Функции же человека в

обществе определялись не наследственностью, а самим обществом, и,

в силу примитивности производства и регулятивной роли традиций,

были, видимо, одинаковыми для каждой половозрастной группы. Не

будучи связанной с характерными физическими чертами, эстетическая

оценка члена первобытного общества направлялась на видимые результаты его общественной деятельности. В охотничьих племенах такие результаты символически выражались в украшениях из охотничьих трофеев. Красив был человек, наиболее богато украшенный.

В дальнейшем развитие общества и разделение труда приводили к

появлению функционального неравенства. Развитие и дифференциация производства, отход его от примитивных «естественных» форм,