Пробуждение

— Езжу вот по селам и станицам, раскладываю людей по сортам, вслушиваюсь в казачью чекменную мудрость, мотаю на ус…

— А у самого усов-то и нет! — Горшочков тронул свои рыжеватые, словно опаленные, усишки и засмеялся.

— Ничего, отпустим… А вы казак?

— Сын казачий, — усмехнулся председатель и подумал, какими мандатами могут располагать вот такие писатели.

— Это еще хорошо, что сын…

Словно прочитав его мысли, Василий Кудашев развернул перед председателем удостоверение «Смычки» на фирменном печатном бланке, а перед Ильей положил на стол второе удостоверение — в корочках, да еще с позолотой на обложке: «КРЕСТЬЯНСКАЯ ГАЗЕТА».

— Сначала, товарищ Никифоров, поговорим о молодежных и комсомольских делах. Я заведую в газете именно этим отделом. Где бы нам приютиться?

— Да располагайтесь тут! Я как раз уходить собираюсь! — сказал Горшочков.

Коротко расспросив, сколько в станице комсомольцев, какая ведется работа, гость неожиданно положил на стол знакомую уездную газету и, разглядывая Илью в упор, спросил:

— Вы писали эту заметку?

Илья смущенно наклонил голову.

— Значит, ваша. Давно пишете?

Узнав, что это первый в жизни опыт, гость удивился.

— Мне предложили быть сельским корреспондентом газеты «Орские известия». Не знаю, как быть.

— Вы хорошо о себе заявили. Конечно, надо соглашаться. Пишите и нам, в областную газету «Смычка».

Илья растерянно кивал головой. Он рад был этой встрече с живым писателем…

— Сейчас, на исходе 1928 года, вторжение в дела кооперации — одна из главных задач селькоров. Как саранча расплодились торговцы, купцы, купчишки. Купаясь в сладкой и сытой жизни, они с лихвой используют новую экономическую политику, разлагающе действуют на кооперацию. Нэпманы гуляют широко, раздольно, тешат своего на время воскресшего буржуазного бесенка. В этой ленивой прелести пребывают и некоторые кооператоры. В настоящее время суть дела заключается в том, в чьих руках находится кооперация. Ты затронул самую острую тему — классовую. Мы не должны им позволить испакостить кооперацию. Эта тема как раз для твоей будущей селькоровской закалки. Ленина читаешь? — неожиданно спросил Кудашев.

Илья рассказал, как в течение трех лет с ним занимался по истории и обществоведению Алексей Амирханов, как заставлял его читать и конспектировать труды Владимира Ильича Ленина, в частности, материалы X съезда партии, о профсоюзах, работу «Развитие капитализма в России» и все, что написано им о кооперации.

— Надо обязательно проработать статью Ленина «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» и письмо «О задачах Наркомюста в условиях новой экономической политики». Эти работы я тебе дам сейчас. Идет борьба с нашими политическими противниками. Борьба эта жесточайшая, смертельная. И в этот период ответственная задача ложится на плечи работников печати.

Гость не говорил, а сыпал словами, как горячими углями. Илья смотрел на него с восторгом и завистью.

Вечером после молодежного собрания в клубе Кудашев с Ильей уединились в избе-читальне. Писатель расспрашивал, что Илья читал из художественной литературы, какие ему писатели нравятся. Кроме классиков, Илья назвал «Бруски» Панферова, «Комиссары» Либединского, «Перегной» своей землячки Сейфуллиной и одну из самых любимых книг — «Железный поток» Серафимовича.

— А «Тихий Дон» Михаила Шолохова ты читал? — Кудашев не сводил с Ильи светлых, ласково заблестевших глаз.

Илья рассказал, как он привез экземпляр «Роман-газеты» из района. Запойно прочитал сам, а потом собрал в клуб молодежь и стал читать вслух. В первый вечер ребята пришли потому, что были объявлены после чтения танцы. На второй день так слушали, что и о танцах позабыли. На третий — в клубе не было ни одного свободного места. В последующие дни в клуб стали приходить школьники и взрослые, женщины с детьми и деды с бабками. Всем интересно было слушать про свое казацкое житье.

— На меня «Тихий Дон» подействовал так, что я ходил потрясенный. Потом я перечитывал несколько раз его. Ведь сумел же написать так, что каждая строка хватает за душу. Он такой близкий, доступный и понятный всему народу, особенно казакам.

— Именно народный! — подчеркнуто громко воскликнул Кудашев. — О романе Михаила Шолохова Александр Серафимович говорил: «Автор живет среди своих героев, среди колоритнейших казацких типов. Сам вскормлен на соске из степного молока вольной придонщины, с детства впитал в себя все сгустки извечного народного творчества».

Они долго бродили по берегу Урала. Под толстым слоем льда и снега, как голубая кровь, сочилась чистая уральская вода. Ночь была звездной, прозрачной и радостной, как утреннее пробуждение.

Так жизнь свела Илью с человеком необыкновенного задора и ума, писателем Василием Кудашевым, погибшим в годы Великой Отечественной войны, автором романа «Мужики» и широко известной повести «Куликово поле».

Под влиянием этой встречи и «Тихого Дона» Илья втайне от всех решил писать роман «Голубые лампасы». Но одно дело решить, а другое — написать.