Пробуждение

Берг уже не услышал, как щелкнула связь, и Станция получила всю информацию с его скафандра. Он уже не увидел, как тварь любопытно изучала обрубок «чужака», упорно ползущий к неизвестной цели. Когда он навсегда замер, она еще висела над ним некоторое время. А затем исчезла так же, как и появилась. Одна Кимо могла бы заподозрить, что за миганием фасеточных глаз скрывается нечто большее, чем сторожевая машина.

***

Олаф бежал и постоянно оглядывался. Разум подсказывал, что это бесполезно, но тело требовало. Если захотят убить, он даже остановиться не успеет, как налетит на появившегося врага. Пока всё было тихо. Муки совести уступали место растущей надежде по мере приближения к свету. Могильные оттенки лучей настораживали, но всякий свет лучше тьмы. Так ведь? Сейчас уже не до раздумий. Всё поставлено на карту. Олаф просто бежал. «Лишь бы не зря, лишь бы не зря…» – стучало в мозгу. Свет становился всё ярче, так что даже начинал слепить. Олаф стал отводить взгляд, но всё равно зеленый маяк больше создавал теней, чем разгонял их. Он бежал уже долго, дыхание сбилось, нестерпимо хотелось бросить тяжелое оружие. После того, что он видел, пальцы отказывались разжиматься. Швед скорее бы умер, чем выпустил последнее средство защиты. «Неразумно, пусть! Голыми руками не возьмут», скрежетал он зубами и упорно двигался вперёд. Исполинский масштаб «маяка» становился очевидным с каждым шагом.

В какой-то момент Олаф пересек границу коридора и понял, что пришел. Зеленый огонь полыхал в центре огромных покоев. Генератор, маяк, Бог знает что, но швед поклялся бы, что с его приходом яркость резко упала. Словно призывный огонек сделал свою работу и в нем больше не нуждались. Всё равно, человеку потребовалась минута, чтобы проморгаться и впитать детали обстановки. В полумраке вокруг было полно движения. В ответ на угасание большого света, повсюду загорались парные огоньки. Неясные фигуры приближались. Должно быть, Олафа ждали. Когда фигуры обрели черты и форму, он не смог найти в себе и капли радости. До боли сжимая рукоять арбалета, викинг первым из землян встретил Хозяев лицом к лицу.

Возвращение

«Я люблю храбрых: но недостаточно быть рубакой, нужно еще знать, кого рубить! И часто больше храбрости бывает в том, чтобы удержаться и пройти мимо: и сохранить себя тем самым для более достойного врага!» -

Фридрих Ницше

11-13 февраля 2035, Объект – Луна – Станция «Содружество»

Несмотря на шоковую смесь, Наталья не могла уснуть. Её раздирали противоречивые чувства. Стыд, за то, что первой попала в ловушку. Вина, что завела товарищей на гибель. Ярость на врага, желание рвать его зубами до победы, вопреки всему. Последним чувством, которое постепенно вытеснило все остальные, был страх. Напрягая последние силы, она держала голову поднятой и смотрела, что луноход оставляет позади. Не иначе как близость смерти принесла ей особый дар, в эти минуты она могла без всяких приемов видеть «тени». И Наталья увидела. Сотни «теней» ровными геометрическими рядами парили над металлом вокруг дороги. Малая часть их ожила и отправилась к Пирамиде теми прыжками, что видели Берг и Олаф. Страх поднимался в груди и затопил всё. Подобно Кимо среди мертвых полей, больше всего Наталья боялась, что всё напрасно. Что их усилия ничтожны, что они столкнулись с тем, чего им не понять и не остановить, что даже их разведка ничего не даст Земле, и гибель каждого будет бессмысленной.

«Бессмысленная смерть…», – прошептали губы женщины и она заплакала. Силы оставили её, голова откинулась на сиденье, глаза видели только проплывающие сверху картины. Наталья ощутила себя беспомощной, как ребенок. Горячие слезы на щеках, плавное движение лунохода, и вот, она почти что в колыбели. Рыдания сотрясли её грудь, но приступ боли сразу подавил их. Она не могла больше терпеть эту муку, чувствовать страх и бессилие. Веки стали тяжелыми, медленно сомкнулись, и сон дал ей покой.

***

Заканчивался очередной летний день. Последние лучики заходящего солнца ласкали полевые цветы и ровную гладь озера. «Хорошо в деревне летом!»– думала маленькая девочка, наблюдавшая за живописной картиной в окно, пока мама распускала ей косы. Короткий тюль развивался от легкого дуновения ветерка, что очень беспокоило большого серого кота, который чинно расположился на подоконнике.

– Мама!

– Да, дорогая?