Пробуждение Оливии

В конюшне я не торопясь чищу и кормлю лошадей. Я рассчитываю, что к моему возвращению Джессики уже не будет, однако даже издалека замечаю ее. Скрестив ноги и перекинув через плечо свои идеальные длинные рыжие волосы, она горделиво сидит на крыльце, словно какая-нибудь королева красоты.

И я уже ее не выношу. Даже на расстоянии. Это не просто неприязнь: мной овладевает такая ненависть, что будь я змеей, то сейчас же набросилась бы на нее, обнажив свои клыки.

Джессика встает и спускается с крыльца, протягивая мне руку.

– Ты, должно быть, Оливия, – говорит она с широкой улыбкой, в которой нет и намека на дружелюбие. – Я Джессика, девушка Уилла.

Я оглядываю ее с головы до ног – ее идеальную прическу, идеальный макияж, дорогую одежду. Она совсем не похожа на девушку, которую я могла бы представить рядом с Уиллом.

– Привет, – отвечаю я ровным голосом.

– Так что же тебя привело сюда этим вечером? – Ее голос звучит слишком бодро и отрывисто; она ведет себя так, будто застала меня за вторжением на чужую территорию и теперь деликатно отправляет восвояси. Это наталкивает меня на мысль, что ее беспокоит мое присутствие.

Так что пусть она беспокоится и дальше.

– Прошу прощения? – переспрашиваю я. В ее глазах мелькает раздражение.

– Почему ты была в сарае?

– Я чистила стойла. Сама знаешь, в каком они ужасном состоянии с тех пор как Джексон уволился. – От моих слов ее улыбка увядает. Очевидно, она не знала про Джексона.

На крыльцо выходит Уилл, по-видимому, только что из душа, и вслед за ним появляется Дороти. Их плечи одинаково напряжены – и на самом деле это первое сходство, которое я пока в них заметила, помимо цвета глаз.

– Вижу, вы уже познакомились, – говорит Дороти с вымученной улыбкой.

– Да, – отвечает Джессика. – Оливия сказала, что помогает с лошадьми. Если вам нужна помощь, нужно было просто попросить меня, Дороти.

Что за чушь. Не знаю, как эта девушка может позволить себе BMW или дизайнерские туфли, работая в университете, но я на сто процентов уверена, что она-то конюшни не чистит.

– Оливия с детства умеет ухаживать за лошадьми, – объясняет Дороти. Джессика обходит Дороти и становится рядом с Уиллом, беря его за руку.

– Ты должен показать мне, как это делается, чтобы в следующий раз я могла помочь. Мне же все равно рано или поздно придется научиться, верно?

Стоп-стоп-стоп… Что это сейчас было? Он что, собирается жениться на ней?

Уилл сглатывает, переводя взгляд с меня на нее.

– Ты готова ехать? – спрашивает он Джессику.

Я замираю. Мне казалось, сегодня он ночует здесь. До сих пор я даже не осознавала, как сильно на это рассчитывала.

– Ехать? Но ведь твоя мама приготовила ужин, к тому же мы проводим здесь так мало времени! Ты же знаешь, я люблю ферму.

– Я думал, мы поужинаем в ресторане, – возражает Уилл, слегка напоминая своим тоном недовольного подростка.

– Мы можем пойти в ресторан в любое время! – восклицает она. – Но как часто выпадает возможность поужинать с твоей мамой и твоей звездной спортсменкой?

«Гораздо чаще, чем ты думаешь, Джессика».

Ужинать в ее компании довольно неловко, особенно не имея представления о моей роли и о том, что Уилл говорил об этом Джессике. Дороти спрашивает меня, как прошло наше восхождение, тем самым чуть-чуть проясняя картину. Я рассказываю, что Уилл учил меня страховать, и она поворачивается к нему с широкой улыбкой:

– Так, значит, ты тоже лазал?

– Да, – подтверждает он, и его губы немного подергиваются. – Приятно, что для разнообразия сегодня Оливия стояла в сторонке и волновалась, а не я.

– Я беспокоилась не о тебе. Я просто пыталась придумать, как мне добраться домой, если ты упадешь.

Мы с Уиллом смеемся, а Джессика переводит взгляд с меня на него, натянуто улыбаясь.

– Надо и нам с тобой как-нибудь заняться скалолазанием.

Уилл быстро моргает, как будто она говорит на иностранном языке, который ему приходится переводить. Или, возможно, он просто забыл о ее присутствии – хотя это трудно представить, учитывая, как та цепляется за его руку.

Джессика меняет тему, заводя разговор о вещах, которые мне неинтересны: о ценах на недвижимость, ресторанах, катании на лыжах. «Богачи такие уроды», – пренебрежительно думаю я, хотя на самом деле Уилла и Дороти богатыми не назовешь, да и, похоже, я единственная, кому здесь скучно.

Только когда трапеза подходит к концу, Джессика поворачивается ко мне с этой своей вежливой улыбочкой. Я еще даже не знаю, о чем она собирается спросить, однако мне уже не хочется отвечать. Это не ее дом: так почему она ведет беседу за столом?

– Итак, Оливия, – произносит Джессика, положив свою салфетку на тарелку, – какие у тебя планы на День благодарения?

Я встаю и начинаю убирать со стола, удивляясь, почему она спрашивает, ведь ей наверняка все равно.

– Пока не знаю.

– Ты должна прийти к нам, – говорит Дороти, – если, конечно, не собираешься домой.

– О, я не согласна, – твердо заявляет Джессика. – Разумеется, Оливия должна съездить домой. Очень важно поддерживать и укреплять свои семейные узы, когда уезжаешь учиться.

Я натянуто улыбаюсь, направляясь на кухню.

– Я подумаю над этим.