Пробуждение Зодиака

Десятилетия поисков. Более века унижений, тоски. И вот наконец пять недостающих голов зодиака стояли перед ними. Это казалось невозможным; это казалось сном. Но ни один сон не мог быть таким ярким, ни одно видение не могло вызвать такие сильные эмоции у Эванджелины, что она едва могла дышать от переполнявших ее чувств.

– О, Джулиус… Как бы я хотела, чтобы ты это увидел… – Ком застрял у нее в горле, и она не смогла закончить фразу.

Теплая рука потянулась к ее руке. Она взглянула на Тристана, его глаза были наполнены слезами, лицо светилось от восхищения. Он смотрел на нее, а не на статуи. Он держал ее за руку, и это ощущалось как самое естественное проявление близости в мире. Сердце Эванджелины готово было разорваться от благодарности за то, что он один из немногих, кто понимал колоссальное значение этого момента и разделял его с ней. Она сжала его пальцы.

То, что произошло дальше, могло случиться только из-за важности момента, потому что они оба были далеки от всего, что они знали, потому что глубоко внутри Эванджелина и Тристан десятилетиями подавляли свои эмоции и теперь они больше не могли противостоять естественному ходу событий. Неизвестно, кто из них потянулся первым, но это не имело значения.

Губы Тристана мягко прижались к губам Эванджелины. Нерешительно, словно вопрос. Когда Эванджелина ответила, отдавшись поцелую и легко положив руку на его плечо, Тристан впился в нее глубже, сильнее.

Эванджелина почти забыла, каково это – ощущать такое сильное желание к другому человеку, быть поглощенной своими собственными нелогичными эмоциями. Поцелуй казался вечностью. Она могла бы остаться здесь, в объятиях Тристана, но он отстранился первым.

– Ты сделала это, Эва, – сказал Тристан. – Ты нашла статуи.

– Мы сделали это.

Еще мгновение они стояли, улыбаясь друг другу. Несмотря на все то, что еще тяготило Эванджелину и Тристана, несмотря на все, что оставалось нерешенным, в этот момент ничто другое не имело значения. Они были там, когда головы были украдены; они прошли через ад вместе и каким-то образом снова нашли друг друга в этот момент, момент, который навсегда останется в памяти. Они стали первыми наследниками, которые увидели утраченные источники силы за более чем столетие.

В животе Эванджелины возникла боль – ужасная, прекрасная и всеобъемлющая. Единственное, чего не хватало в этом почти идеальном моменте, – присутствия Джулиуса. О, как же страдало ее сердце. Больше всего на свете она хотела, чтобы ее брат был рядом, чтобы увидеть это великолепное зрелище. Джулиус, который никогда не терял надежды в поиске украденных голов. Джулиус, который был для нее всем.

Даже Элис, которая не жила большую часть того времени, когда наследники скорбели о потере источников силы, не смогла сдержать слез.

– Они… они прекрасны, – прошептала она.

Прекрасны – это было слабое слово. Но ни в английском, ни в китайском, ни, возможно, в каком-либо другом языке не было слова, которое могло бы передать величественность статуй и эмоциональный накал этого момента.

Теперь оставалось только Эванджелине сделать шаг вперед и принять свою судьбу. Ей предстояло исполнить пророчество.

Элис

Элис прекрасно осознавала, что она единственная из команды, у кого не было истории или личной связи с древними артефактами. Конечно, она хотела помочь наследникам провернуть ограбление; конечно, она хотела увидеть восстановление «Круга двенадцати»; конечно, она хотела, чтобы ошибки истории наконец были исправлены. Но в отличие от остальных, Элис не носила в своем сердце более чем вековую боль и жажду справедливости.

Однако, когда она увидела пять статуй, ее реакция была настолько глубокой, что это ее удивило.

Ее сердце почти остановилось. Она резко вдохнула. Она никогда не видела ничего настолько потрясающе красивого и, вероятно, больше никогда не увидит.

И пока она смотрела и смотрела на великолепные бронзовые головы, не желая (а может быть, и не в силах) отвести от них глаз, ее охватило самое странное ощущение. Она никак не могла избавиться от этого странного чувства дежавю, от мысли, что она уже видела эти статуи раньше – в другое время, в другом месте, в другой жизни. Эти статуи… мысль была невозможной, абсурдной, и все же Элис была уверена, что они зовут ее. Точно так же, как она каким-то образом почувствовала, что статуи находятся под ее ногами, что они спрятаны под люком. Она не могла объяснить, откуда у нее это знание. Для нее это был такой же очевидный факт, как то, что небо голубое, а трава зеленая.

Почти рефлекторно девушка сделала шаг вперед, приближаясь к сверкающим сокровищам. Что-то текло по ее щекам. Слезы. Она вытерла их и с удивлением посмотрела на влажные пальцы.

Наконец Элис перестала чувствовать себя потерянной. Она поняла, почему ее пригласили учиться в академию, почему Эванджелина взяла ее на такую важную миссию. Почему, в конце концов, она была послана на эту Землю.

Элис родилась для конкретной цели. И здесь и сейчас она была готова ее исполнить.

Тристан