Пробуждение Зверя

Крафт снова задумался, а потом понял, что оно, вероятно, лежит вниз по склону от него — там, где много воды, чтобы размягчить землю и образовать болото. Так что терять ему было нечего, и он начал спускаться по склону.

После нескольких минут осторожного хождения — всегда держа ухо востро на случай появления потенциальных хищников — Крафт с облегчением увидел, что деревья уступают место мягкой земле, покрытой пучками травы. Вода начала хлюпать под его сапогами. Он приближался к болоту! По крайней мере, это хоть что-то, подумал он. Возможно, он найдет Кромптон-Смит, и они вместе разработают план.

Пока он шел, он миновал груды костей. Некоторые из них принадлежали мелким животным, вероятно кроликам и зайцам. Другие были крупнее, от крупного рогатого скота или оленей. Он старался не смотреть слишком пристально на тех, кто мог быть человеком. «Странно, как Шолл убивает одних существ и меняет других?», — подумал Крафт. «Как возвращает некоторых к жизни, таких как Берту. Что было причиной этих разных результатов? Интересно, знает ли Кромптон-Смит ответ на этот вопрос? Как много на самом деле знают баффены замка?» Он был уверен, что есть много вещей, которые держатся в секрете от обычных людей; вещи, которые вызовут панику, если они выйдут наружу.

Когда он наконец добрался до болота, ему не потребовалось много времени, чтобы заметить девушку. Она сидела на травянистом берегу, пристально вглядываясь в трясину, которая тихонько булькала и время от времени издавала слабый звук отрыжки, словно пыталась переварить еду, которая ей не понравилась. Она подняла глаза, когда Крафт приблизился.

— Почему так долго? А где же врата? — требовательно спросила она.

Невероятно. Несмотря на их ситуацию, она совсем не изменилась, — подумал он.

— На что именно я потратил время? — спросил он, присаживаясь на тот же берег, но не слишком близко к ней.

— Пришел за мной после того, как этот безумец втолкнул меня во врата.

— Я пришел не за тобой. Он сделал то же самое со мной, — ответил Крафт.

Она пристально посмотрела на него, но уже не казалась такой недружелюбной, как раньше. Может быть, время, проведенное в одиночестве в Шолле, заставило ее задуматься о том, как она вела себя — или, может быть, она была способна на сочувствие, теперь, когда они были в одной лодке.

— У тебя на виске красная шишка. Он это сделал? — спросила она.

— Да, он ударил меня, а потом втолкнул во врата. Главный мансер дал мне твою книгу, чтобы помочь найти тебя, но Гадюка не позволил мне воспользоваться ею. Он выбросил ее вслед за мной, чтобы никто другой не смог ею воспользоваться — сказал Крафт, передавая книгу девушке.

Она повертела книгу в руках, как будто это была какая-то странность, которую она никогда раньше не видела.

— Но я тут подумал… клочка бумаги с твоими записями здесь нет. Если он у Имбиря Боба, то есть шанс, что они смогут отыскать… — начал он, но замолчал, когда девушка полезла в карман пальто и вытащила листок бумаги. Она протянула его ему, пожала плечами и засунула обратно. Это была их последняя надежда.

Некоторое время они сидели молча, потом девушка заговорила: — Раньше здесь было морское болото. Затем началась «географическая аберрация». Сначала она была маленькой, просто пузырящаяся грязная дыра — но потом начала расти, и тогда появились первые признаки болотного зверя.

Крафт скорчил лицо.

— Я знаю, о ком ты говоришь, и она не зверь. Ее зовут Берта — она моя подруга и не желает мне зла. Я был пойман в ловушку в Шолле, скрываясь в подвале моего дома в течение почти года. Я был один в течение нескольких недель. Она составила мне компанию. Она не давала мне сойти с ума. Я ей многим обязан.

Затем он рассказал изумленной Кромптон-Смит, как Берта была принесена в жертву своим племенем, и как Шолл вернул ее к жизни, а также как Гадюка рассказывал людям, что Берта напала на них.

Грязь теперь была спокойной, если не считать ряби, вызванной ветром. Даже пузыри прекратились. Они оба молча уставились на нее.

— Это я расцарапал ему лицо, — сказал Кромптон-Смит Крафту. — Поверь мне, он это заслужил.

— И что же он сделал?

Она нахмурилась.

— Скажем так, наши рабочие отношения были не слишком сердечными. Мы поссорились, а потом он так разозлился, что я расцарапала ему лицо. Я действовал только в целях самообороны. Но он был сильнее меня. Он втолкнул меня во врата и сказал, что оставляет умирать в Шолле.

Ее голос дрожал от ярости. Крафт сочувственно кивнул.

— Он бы не осмелился так поступить, если бы знал, кто ты на самом деле. Главный мансер рассказал нам о тебе все — что ты Баффен.

Она кивнула и сердито сунула книгу в тот же карман, что и листок бумаги.

— Было важно, чтобы об этом знал только главный мансер. Таким образом, я могла бы продолжать свою работу без глупых вопросов и вмешательства других людей в мои дела. Мое исследование очень важно — я хотела избежать любых отвлекающих факторов. И мне было интересно посмотреть, каково это — быть привратником. Ну, теперь я знаю… это опасно и ужасно.