Пробуждение Зверя

С этими словами он снова захлопнул дверь камеры. Сердце Крафта упало. Он был убит горем из-за отца, и новости о Лизе тоже были ужасными. Если бы только она могла проснуться и рассказать правду о Гадюке! Но, может быть, она никогда не проснется… у Крафта было мало времени. Дни и ночи пролетали слишком быстро по мере приближения часа казни. Конечно, он боялся, что его повесят, что он задохнется и не сможет дышать. Но еще больше он боялся того, что ждало его после смерти. Будет ли он наказан за то, что сделал с Гадюкой? Церковь говорила, что убийцы отправляются в ад навечно, и там их мучают дьяволы и демоны. Неужели это его судьба? Ты это имела в виду, говоря, что я «получаю по заслугам», старушка Нэлл? — удивился он.

Затем, рано утром того дня, когда Крафта должны были повесить, стражник принес ему то, что он, очевидно, считал хорошей новостью.

— Не унывай, мальчик! — сказал он, подавая ему свой обычный неаппетитный завтрак из холодной каши. — Похоже, ты умрешь только через неделю. Вчера на охоте герцог упал с лошади и сломал себе шею. Он мертв, как дверной гвоздь, так что будет несколько дней траура. Люди слишком веселятся на виселицах, так что казни не будет, пока траур не закончится!

Вряд ли это хорошая новость для Крафта. Скоро пройдет неделя, и теперь мучительное ожидание растянется, после чего они вытянут ему шею. Потом он понял, что чем дольше откладывается повешение, тем больше времени у Лизы, чтобы прийти в себя и заговорить за него. Крафт вдруг вспомнил все эти таинственные комнаты на первом этаже замка — те, что со странными названиями вроде «оптимисты» и «пессимисты».

Комнаты оптимистов — и горько усмехнулся. Казалось, он вдруг обнаружил, что принадлежит к последнему.

Глава 20: Корни

Последняя неделя тянулась мучительно долго. Мысли Крафта постоянно путались — он переключался между беспокойством об отце и беспокойством о смерти Лизы. Он часто размышлял и о проклятии старой Нэлл — неужели это то, что он заслужил? В конце концов, он убил человека. Но он хотел спасти Лизу, и казалось несправедливым, что он должен быть наказан за это.

Наконец, за день до того, как его должны были повесить, явился стражник, не принеся ему никакого завтрака.

— Пойдем со мной, мальчик! — приказал он и с тяжелой рукой на плече вывел Крафта из камеры.

Сердце Крафта заколотилось. Неужели его повели на виселицу сейчас, раньше чем было назначено? Он был слишком напуган, чтобы спросить.

Они спустились по лестнице, и охранник открыл еще одну дверь, прежде чем втолкнуть его внутрь.

— У тебя есть десять минут, — сказал он. — Приведи себя в порядок.

Комната была маленькой и пустой, если не считать ведра с водой и деревянного стула. Крафт изумленно уставился на кресло — вернее, на то, что на нем находилось. На спинку сиденья было накинуто полотенце, а на сиденье лежала чистая униформа привратника. Поверх рубашки лежал кусок мыла.

Он нетерпеливо стянул с себя грязную одежду и начал умываться. Вода была ледяной и заставляла Крафта ахать, но он тщательно вымылся, радуясь, что избавился от грязи и вони.

Насухо вытершись полотенцем, он переоделся в чистую форму. Неужели они повесят меня в форме? — подумал он, и в его сердце начала закрадываться надежда. Он был уже готов, когда охранник открыл дверь и поманил его к себе.

— Пойдем, парень! — проревел он. — Не стоит заставлять герцога ждать.’

Пораженный, Крафт последовал за ним по коридору. Неужели он действительно сказал «Герцог»? Но герцог был мертв… потом он понял, что речь идет о новом герцоге Ланкастера, одном из сыновей покойного герцога. У него их было двое, не так ли? Или их было трое?

Крафт рассеянно подумал, жив ли еще тот, кого они спасли, или же он полностью превратился в дерево. Вместо того чтобы подняться по лестнице, которая, как знал Крафт, вела в покои герцога, прямо на самый верх замка-в шикарные апартаменты, где он останавливался, когда жил, — его отвели на первый этаж, в комнату пессимистов… хотя на двери висела новая медная табличка. На ней было написано:

«ПОКОИ ГЕРЦОГА»

В покоях герцога стояли два вооруженных стражника, одетых в парадную форму. Когда Крафт и его эскорт приблизились, они скрестили свои длинные копья, чтобы не дать им войти, но теперь его собственная стража громко крикнула:

— Мистер Колин Бенсон к герцогу!

Как по волшебству, двое мужчин подняли свои копья в вертикальное положение, двери открылись, и Крафт последовал за своим охранником в просторную комнату. Посередине лежал красный ковер, ведущий к пологим ступеням, и они шли по нему, пока он не обнаружил, что смотрит на нового герцога. Это был молодой человек, которого они спасли от Шолла! Герцог был одет в зеленую рубашку с золотыми пуговицами. Его лицо было румяным, а белокурая борода немного отросла и утолщилась.

Он улыбнулся Крафту.

— Поклонись герцогу! — прошипел ему в ухо охранник.