Пробужденный

– Разве здесь не чудесно? – прощебетал у меня за спиной полный энтузиазма голос. Обернувшись, я увидела женщину средних лет и сочла за лучшее кивнуть. – Всю жизнь мечтала попасть в Египет! И вот наконец-то уговорила мужа сделать мне подарок на тридцатую годовщину.

– Поздравляю, – пробормотала я, украдкой изучая ее профиль. В других обстоятельствах я бы наверняка достала блокнот и попросила их с мужем попозировать. Вместе они представляли чрезвычайно колоритную пару. У женщины были вьющиеся рыжие волосы, собранные на затылке в свободный «конский хвост»; на носу красовались дешевые солнечные очки. У ее супруга оказались обгоревшая на солнце лысина, извинительная в отпуске щетина и пивной животик, который выпирал над бесформенными шортами цвета хаки. Однако меня поразила даже не их внешность, а манера общаться друг с другом.

Пока женщина подробно делилась со мной восторгами, ее супруг молча высился рядом, изредка посмеиваясь над шутками своей спутницы – хотя я была уверена, что он слышал их добрую сотню раз. Когда же он спохватился, что потерял очки, и принялся похлопывать себя по карманам, она не глядя бросила:

– Посмотри на голове, дорогой.

Разумеется, именно там они и нашлись.

– Что бы ты без меня делал? – вздохнула женщина.

– Надеюсь, мне никогда не придется этого узнать, – с улыбкой ответил муж. – Ну что, пойдем?

После этого они наконец удалились в сторону гробниц, выложив неприличную даже по моим меркам сумму за налобные фонарики и пачку открыток.

Не успела я насладиться тишиной, как Амон вернулся с обхода и снова потянул меня на окраину Долины.

– Я достала карту, – гордо заявила я, помахав буклетом.

– Карта, которая мне нужна, спрятана в гробницах.

– Как это?

– Все могилы связаны между собой, и каждая указывает на остальные.

– Точно? По-моему, археологи раскопали всего несколько десятков. Не похоже, чтобы здесь было загробное метро или типа того.

– Точно. Я нашел гробницу, которую редко посещают. С нее мы и начнем.

– О’кей, показывай дорогу.

Пока Амон шагал прочь от туристического центра, я крутила карту, пытаясь понять, куда мы идем.

– Здесь сказано, что все места захоронения обозначены датами, когда их нашли. Например, гробница царя Тута имеет номер KV62. Самая новая – KV63. Сперва археологи думали, что в ней похоронена мать Тута, царица Кийа, но потом оказалось, что это вроде сокровищницы, где хранилось посмертное имущество мумий… А ты знал царя Тута? Я имею в виду, лично?

– Это имя мне не знакомо.

– Ну, полностью его звали Тутанхамон. Может, ты слышал – фараон-мальчик.

– Его звали не Тутанхамон, а Тут-Анкх-А-Мун. «Тут» значит «изображение» или «подобие», «анкх» – «жизнь», а Амун отсылает к богу солнца Амуну. Поэтому «Тутанкхамун» переводится как «живое подобие солнечного бога Амуна», и – отвечая на твой вопрос – нет, я его не знал. Видимо, его правление пришлось на время моего сна.

– Не понимаю. Разве живое подобие солнечного бога – это не ты?

– Когда я приступил к своему служению, то был наделен частью его силы, но это не делает меня его подобием. А вот правители Египта часто объявляли себя воплощением того или иного бога. Во-первых, так они надеялись заслужить его небесное покровительство, а во-вторых, люди не осмелились бы поднять бунт против живого подобия бога на земле. Это помогало держать народ в узде.

– А он про тебя знал?

– Кто?

– Царь Тут.

– С течением лет мы решили, что фараонам, в эпоху которых мы пробуждаемся, будет безопаснее во мраке неведения. Мы не хотели, чтобы нас сочли угрозой – или чтобы люди, недовольные своим царем, использовали нас как повод для мятежа. Наша задача в том, чтобы защищать эту землю от тьмы, а не править ею.

– Как же вас тогда приветствовали песнями и плясками?

– Во все времена сохранялась группа жрецов, которые из поколения в поколение передавали знание о нашем приходе. Они следили, чтобы после пробуждения мы нашли все необходимое и ритуал был исполнен по правилам. А чествовала нас беднота, оказавшаяся рядом. Они почитали нас как защитников и освободителей. Когда бы мы ни пробудились, именно они, а не цари приходили к нам с дарами и словами благодарности.

– Но в этот раз твой саркофаг умыкнули и с дарами вышла заминка.

Амон пожал плечами, будто это для него ничего не значило, но я видела, что мои слова попали в точку.

– Сейчас другие времена, – ответил он наконец. – Возможно, в этом мире обычаи забыты.

Через пару минут мы остановились у входа в пещеру, почти целиком заколоченную досками. Я сверилась с картой.

– Это гробница KV29. Тут сказано, что ее еще не раскапывали, она скорее представляет собой шахту, и внутри одни обломки.

– То, что нужно.

И Амон с поистине богоподобной силой принялся отдирать доски. Я заглянула в дыру и немедленно занервничала.

– Гм… Если честно, у меня легкая форма клаустрофобии. Это так, к слову. И у меня нет фонарика. И веревки. И альпинистского снаряжения. И склонности к суициду! – в отчаянии добавила я, когда Амон отодрал последнюю доску и скрылся в темноте.

Парень немедленно вынырнул обратно и протянул мне руку.

– Ты не умрешь, Юная Лилия. Я все время буду рядом.