Пробужденный

Ирония заключалась в том, что только теперь, на пороге смерти, я ощутила себя по-настоящему живой. Я пересекла половину земного шара. Сбежала из дома. Едва не потеряла голову от первого встречного – который, похоже, был ко мне совершенно равнодушен, – и спустилась в самое сердце пустыни. Мне отчаянно требовался душ, я больше не сдерживала саркастичные замечания, годами вертевшиеся у меня на кончике языка, и совершенно не думала о последствиях своих поступков.

Нам оставалось жить от силы несколько минут, а я чувствовала… радость.

Амон был самым невероятным, что случалось со мной в жизни, и если ей суждено было закончиться здесь, в душной каменной клетке, в нескольких десятках метров под египетской пустыней – что ж, так тому и быть. Я собиралась встретить смерть потная, лохматая, испуганная, с обгоревшими щеками и разбитым сердцем, – но при этом несомненно и безоговорочно живая. С улыбкой на лице – и твердой решимостью считать свой последний вздох достойным финалом этой короткой, но увлекательной истории.

– Учитывая обстоятельства, я бы предпочла задохнуться, а не расплющиться, – прохрипела я. – А ты?

Откуда-то сверху донеслось прерывистое дыхание Амона.

– Как ты можешь так говорить?

– Не знаю. Стараюсь смириться с неизбежным и все такое. Слушай, хватит уже себя мучить, все равно от этого никакого толку!

Амон зарычал и, бросив изображать атланта, плюхнулся на пол рядом со мной. Я с каждым вдохом чувствовала, как заканчивается в нашей клетушке драгоценный кислород.

– Ты тоже погибнешь? – тихо спросила я.

– Возможно, не сразу. Но без тебя я ослабну настолько, что смерть станет вопросом времени. Впервые за тысячи лет я не исполню своего предназначения.

– Прости. Мне очень жаль.

Амон притянул меня к себе.

– Нет. Это я должен просить у тебя прощения. У меня и в мыслях не было подвергать твою жизнь опасности.

– Ну, я подозревала, что отправиться с мумией в пустыню – не самый спокойный способ провести выходные.

Теперь мне достаточно было вытянуть руку над головой, чтобы коснуться потолка. Мы с Амоном сползли на пол, надеясь отвоевать у ловушки еще несколько сантиметров воздуха. Я повернулась туда, где, по моим предположениям, скрывалось в темноте лицо Амона, и буднично поинтересовалась:

– Кстати, учитывая всю тяжесть нашего положения – ты не пересмотрел свое решение насчет поцелуев? Я хочу сказать, нам осталось жить пару минут. Обидно будет умереть, так ни разу ни с кем и не поцеловавшись!

Повисло долгое молчание.

– Учитывая тяжесть нашего положения… – задумчиво повторил Амон. – Тяжесть. Ну конечно! Неужели все так просто?

И он, извиваясь в нашем импровизированном гробу, пополз мимо меня обратно к выемке. Затем я услышала шорох песка – Амон снова призвал свою магию.

– Что ты делаешь? – прошептала я в темноту.

Парень не удостоил меня ответом, продолжая бормотать на древнеегипетском. Еще секунда – и он разразился торжествующим кличем, а меня почти оглушили доносящиеся из стен щелчки и стрекотание. Несколько каменных плит поменялись местами, и потолок плавно взмыл вверх. Я пошатнулась и точно упала бы, если бы Амон в последний момент не ухватил меня за руку.

В клетушку, теперь гораздо больше напоминающую прежний коридор, ворвался свежий ветер. Амон вернул своей коже золотистое сияние, и я машинально зажмурилась, почти ослепленная им после кромешной тьмы нашей гробницы. Когда я снова смогла открыть глаза, Амон показал мне сотворенный им предмет – идеально круглую каменную сферу, до половины вложенную в выемку на полу.

– Что это? – удивилась я.

– Мой народ использовал при строительстве пирамид шары-балансиры. Их секрет в сочетании формы и веса. Если те верны, такой шар открывает двери и проходы. Мы шли правильным путем, но у нас не было противовеса.

– Значит, отверстие в полу было замком, а шар – ключом?

– Именно.

Смертельная ловушка обернулась воротами в новый коридор. Когда мы собирались уходить, Амон нагнулся, быстро вытащил из выемки балансир – размером он напоминал грейпфрут, но в весе мог сравниться с шаром для боулинга – и, спрятав его в рюкзак, перевесил тот себе на грудь.

Итак, казнь откладывалась. Меня затопила благодарность – и странная уверенность, что впредь при любых обстоятельствах лучше жить на полную катушку и исследовать мир со всеми его опасностями, чем запереться за семью замками и так провести свои дни среди зеркал и пыльного бархата. Возможно, пора поменять имя в соцсетях на «Лилиана [Безбашенная] Янг»?..

– Предлагаю допустить вероятность, что впереди нас ждут еще более коварные ловушки, – радостно заявила я.

– Пожалуй. Будем двигаться осторожно, – согласился Амон, озадаченно косясь на мою улыбку от уха до уха.