Продам кота

Но, черт возьми, красивый, богатый, еще и герцог (почти принц, а?), изумрудов вон у него сколько. И танцует как! Когда такой вот человек сам делает тебе предложение, даже умоляет, отказать очень сложно. Нет, сразу замуж, конечно, я не пойду, но, может, дать ему шанс? Не каждый день передо мной на колени падают. Да еще и такие мужчины!

– Скажи «да»! Скажи «да»! Скажи «да»!

Я заглянула в яркие умоляющие глаза герцога… И кивнула на его партнершу, которая теперь стыдливо стояла в сторонке:

– А она?

– Сестра! – подсказала мне толпа.

Ну, если сестра, то, может быть…

– Мьа-а-а-а! – на сцену вылез, точнее, упал с моих рук кот. – Йа-а-а-а-а!

Площадь снова замерла. А Вильгельм, стоя на задних лапах, все еще в платье, принялся махать передними, словно грозился выцарапать герцогу глаза.

– Ах, вы уже обручены, – грустно вздохнул герцог, глядя на нас.

– С кем? – опешила я.

– Мьа-а-а-а!!!

По выразительному взгляду толпы и крику самого кота даже я все поняла.

– С тобой? Да ты охренел?!

Закончить я не успела: снова взвизгнули трубы, и герольд объявил дуэль оконченной. Пока Стивена развязывали, герцог поднялся, поцеловал мне руку (чем отвлек от выяснения отношений с котом) и вежливо предложил:

– Госпожа Виктория, вы же не откажетесь провести ночь в моем дворце? Обещаю безопасность вам и всем вашим спутникам. А также очень, очень теплый прием.

Огонек у него в глазах мне не понравился, но я глянула на Стивена: тот именно сейчас пошатнулся и ухватился за ближайшего стражника. Чем-то нехорошим его опоили… Тоже мне защитничек из него сейчас. Надо бы парню отлежаться.

– А лекаря моему телохранителю пришлете?

– Как пожелаете, госпожа. Так вы согласны?

– Да… – все еще с сомнением ответила я.

А музыканты исполняли ламбаду на бис, и площадь дружно вспоминала мой танец. Надо сказать, получалось у них лучше, чем у меня.

– Прошу вас, Виктория, – Антоний подал мне руку и, светясь, как то солнышко, что только что зашло, повел меня к воротам.

Кот на этот раз пошел сам.

Так я и оказалась во дворце самого танцующего герцога этого яркого, сумасшедшего мира.

Сумерки сгущались вокруг изумрудных колонн и статуй, которые мне очень хотелось рассмотреть получше, но герцог постоянно меня отвлекал. Антоний что-то говорил, но это полбеды – он смотрел на меня такими голодными глазами, что я пожалела о забытом на площади сером плаще. Будто его светлость месяц жил в джунглях, а теперь увидел «Макдоналдс». Вносил свою лепту и кот, который шел молча, но очень выразительно пыхтел. А уж хвост его так и взбивал воздух!

– Госпожа, вам покажут ваши комнаты, – сказал наконец Антоний, и я с облегчением выдохнула. – Я жду вас к ужину, Виктория. – И снова с поклоном поцеловал мне руку.

А у меня к щекам прилила кровь, как у какой-то малолетней девчонки… Боже, да я в тринадцать со своим первым парнем так не смущалась!

Дворец герцога таинственно сверкал в свете свечей и, несмотря на свои размеры, огромным и неуютным не казался. Обычно в просторных помещениях на меня накатывает тоска: против воли чувствую себя потерянной и маленькой, как насекомое. Не страшно, нет… просто не по себе.

Здесь такого не было. Может, от большого количества мебели, может, от безделушек, то тут, то там сверкающих, конечно же, изумрудами, но дворец казался уютным и не таким уж огромным. Мне особенно понравилась комната, где меня поселили – ну прямо как из музея ее целиком вытащили! Кровать под балдахином, туалетный столик с пасторальной сценой: развратного вида пастушка пристает к рыжему юноше-магу. Тот, конечно, не против… И эти флакончики, шкатулочки, гребни – ну прелесть же! И алые розы в хрустальной вазе я оценила.

Но куда больше я оценила ванную. Как таковой ванны там не было, зато имелся бассейн – по исходящей паром воде плыли лепестки роз (сварились, наверное, бедняги), и нырнуть в него легко можно было с головой.

Что я и сделала, сняв наконец чересчур откровенное для этого мира платье. С большим облегчением!

Боже, как я устала… И как же хорошо после тяжелого, хлопотного дня поплавать в горячей водичке с лепестками роз! Я долго там плескалась, пока не вспомнила, что герцог что-то про ужин говорил. Есть мне тоже хотелось весьма и весьма. Пришлось вылезать.

Завернувшись в заранее приготовленный кем-то халат, я вышла в комнату, приглаживая мокрые волосы, и первым делом наткнулась на сердитый взгляд Вильгельма. Кот еще и фыркнул, а потом демонстративно отвернулся. Ну и ладно, подумаешь!

А вторым я встретила Стивена – непривычно взволнованного. Парень еще и сразу потупился, чем совсем сбил меня с толку. Его тут что, подменили? Или у Стивена поведение меняется раз в сутки, как у… не знаю, оборотня?

– Виктория, – тихо произнес Стивен. И вдруг сполз с дивана на колени. Я отшатнулась, а парень выдохнул: – Спасибо!

– Не за что, ты только встань, а? Пожалуйста!

Стивен медленно поднялся и снова посмотрел на меня. Странный, непростой у него был взгляд, и мне от него стало не по себе.

– Прости, – выдавил парень. – Я думал убить тебя, а ты мне жизнь спасла.

– А? Ну… – Я замялась. Слов не было. – Я… Эм… Да мне не сложно!