Проданная на Восток (СИ)

— Нет, пожалуйста, — прошептала она в его приоткрытые губы, подаваясь бедрами навстречу, — пожалуйста, Джонотан.

— Когда ты станешь целиком моей, обещаю, ты будешь кричать во весь голос, — низкий, вибрирующий шепот, ещё больше подводил ее к грани вместе с уверенными пальцами, толкнувшимися внутрь, туда, где было очень горячо и тесно, — а пока… тш-ш…

С этими словами его пальцы сначала выскользнули из нее, а потом толкнулись еще раз, болезненно-сладко задевая трепещущую точку где-то внутри, и Джонотан тихо заворчал, когда Агата цепко впилась пальцами в его плечо… Еще немного — и попросту оборвет пуговицы на кителе, за которые так отчаянно хватается, откинув назад голову и упираясь затылком в переборку.

— Капитан! Капитан! — заорали за дверью, точно знали, где его искать. — Шторм идет!

Глава 8. Сирена

Джонотан выругался и даже не мысленно.

Сдерживать себя и не наброситься на Агату, такую безумно желанную, разгоряченную, растрепанную было крайне сложно. Если бы его спросили, чего он желает больше всего на свете, ответом было бы — провести эту ночь с той, кто сводит с ума.

Агата уткнулась лицом ему в плечо, будто пыталась ещё спрятать стыдливо после того, как так горячо поддавалась и отвечала на ласки. Они оба просто рехнулись. Жаль, что услышав крик, Агата тут же очнулась и оттолкнула его прочь.

— Джонни, это… нельзя так, — отчаянно краснела она, тяжело дыша и пытаясь прикрыться. — Если кто-то узнает, если…

Он и впрямь погорячился и просто не мог остановиться. Но вид полуобнаженной Агаты с беззащитно поднятыми руками и высоко вздымающейся грудью, так сладко стонущей в его объятиях, был сильнее его и сорвал все запреты.

Он сдерживал магию, но ее наслаждение было слишком ярким и манящим, и то, как было хорошо ей, заставляло и его тело гореть огнём. Какого морского демона их прервали именно в этот момент!..

Джонотан резко подхватил и донес Агату до кровати у окна каюты, опустил на мягкое одеяло. Корабль качало уже не на шутку. Пламя свечей в канделябре тревожно колебалось и рассыпало сияющие блики по ее нежной коже, покрывшейся лёгкой испариной. Похоже, без его присутствия не обойдутся.

Магический дар сходил с ума от пробужденной в ней страсти — Джонотан ощущал её как свою. Агата тут же ухватилась руками за шею и попыталась привлечь его к себе. Будто то, что он поцелует её сейчас, чуть пьяную и шальную от страсти, сделает эту сцену куда более благопристойной… соответствующей нормам? Джонотан оперся на руку, нависая над ней, а второй ладонью ласково коснулся алеющей щеки. Губы Агаты, припухшие от страсти, так и манили к себе. Как же удержаться?..

Упрямица ди Эмери ведь умеет просить, правда?

И неважно, что он сам хочет этого до смерти.

Она пыталась притянуть его к себе без лишних слов, но Джонни упрямо усмехнулся, удерживая её ладонью под затылком и гладя большим пальцем шею:

— Мы всё еще спорим? — выдохнул он ей в губы, вплетая пальцы в рассыпавшиеся каштановые кудри, отливающие в свете свечей драгоценным золотом, и не давая поднять голову. — Только попроси…

— Ненавижу тебя, — прошептала в ответ Агата.

— И кто из нас самый упрямый?

— Я думаю, ты сломаешься первым… — Агата моментально прикрылась одеялом и только обожгла дерзким взглядом из-под темных ресниц.

— Капитан, — заорали снова за дверью, уже с нотками испуга.

Джонотан с трудом приподнялся и сел на краю узкой кровати. До безумия хотелось послать к демонам и всю свою ответственность, и чувство долга, и этот проклятый спор — а заодно и отца Агаты с планами на выгодный брак!

Да она сущая сирена с невинным обликом, таящая в себе, кажется, не одну сотню сюрпризов. Вот и сейчас он не узнавал и узнавал её одновременно: этот дерзкий взгляд, невинно прикушенная губа, знакомые жесты — и одновременно что-то новое, дикое и первозданное в этой ярости.

Агата собрала одеяло в ворох и сердилась, но стала не менее желанна.

Прости, ди Эмери, но договор придется нарушить.

Он не отдаст её никакому восточному богачу и никому другому.

После того, что только что между ними было… После того, что он себе позволил — он уже обязан на ней жениться.

Джонотан чувствовал, что горит точно от лихорадки, и уже хотел сорвать с себя дурацкий камзол, когда Агата резко бросила:

— Тебе надо идти, капитан, — слова Агаты настолько не соответствовали ее позе и соблазнительному виду, что Джонотан на мгновение задохнулся, словно его окатило одной из ледяных волн, все набиравших силу за бортом.

— Дикая, опасная, сладкоголосая сирена, заманивающая несчастного капитана в свои сети, — улыбнулся он мстительно. — Я вернусь, и мы продолжим.

— Продолжим?! — уточнила, сводя брови, Агата, закутываясь в одеяло так, что ещё сильнее захотелось снова её раздеть. В её голосе прозвучала дрожь, и Джонотан даже с магией не мог различить, волнение это, страх или желание… или всё сразу. — Продолжим… спорить? Или ты гордишься собой, что я так легко тебе сдалась? Потому что… — она осеклась и еще сильнее вцепилась в одеяло, — думаешь, что и победишь легко?

— Ты сама решилась со мной спорить, кирия ди Эмери, а это — опасная затея.