Проданная невеста

— Ник, — по привычке позвала я, не сразу сообразив, что он меня не слышит и не видит лица, а следовательно и не знает, что я зову.

Я прикоснулась к его плечу, он поднял голову и кивнул.

— Что происходит в клубе? — по слогам и с четкой артикуляцией произнесла я.

Он понял, и начал набирать ответ в телефоне. Почти все время он сидел, уткнувшись в него. До меня не сразу дошло, что он переписывается с кем-то, неспособный к обычному телефонному разговору. Может, и с Русланом.

«Ищут предателя, — прочла я, когда он повернул экран ко мне. — Сотрудников закрыли в клубе, выясняют, кто имел доступ к продуктам и кухне».

Он продолжил писать:

«Руслан справится, будь уверена, Лили. Он очень умный. Мне жаль, что с ребенком так вышло, Руслан точно за это отомстит».

Я вздохнула, откинувшись на подушке.

Ник, молодой и благодарный за свое спасение когда-то, Руслана считал практически всесильным. Как и я когда-то, а теперь… На каждого, даже самого сильного и умного, найдется кто-то еще сильнее и опаснее. Потому что слабости есть у всех, и каждый может совершить ошибку.

Мы с Ником почти одногодки, но теперь я это понимаю.

Уяснила на своем опыте.

Ник написал что-то еще:

«Подружка пишет мне, что сейчас происходит. Она в «Авалоне», в подвале закрыли всех, кто входил в кухню за последние сутки, доставщиков и поваров. Ищут, как попал яд в еду».

Строчки не передавали эмоций, но понимаю, что это значит для остальных. За меньшие провинности жестоко наказывали. Скорпиона отхлестали плетью у всех на глазах за мелкое нарушение. За покушение на ребенка Руслана, думаю, сразу будет смертная казнь.

Не укладывалось в голове, кто мог пойти на такой риск.

Тот, кому нечего терять. Или тот, кто ничего не боится.

Других вариантов нет.

«Лили, Руслан сейчас написал».

Ник начал лихорадочно что-то строчить, а я взволнованно привстала.

Ну же! Что он написал?

«Просил показать тебе, — он подал телефон с открытым сообщением Руслана. — Абортивный препарат был в миндальном тесте. Очень высокая концентрация. Хорошо, что все обошлось и Лили не погибла. Ищу того, кто исполнял. Приеду вечером и сменю тебя. Покажи ей».

Ник улыбнулся, пытаясь подбодрить.

Я без сил откинулась на подушку.

Миндальное тесто… Для пирожных, по которым я сходила с ума всю беременность. И даже если капризничала и не хотела есть ничего другого, их я обожала. Это беспроигрышный вариант. И тот, кто добавил туда препарат, знал, что их я непременно съем, причем до последней крошки, и мог рассчитать нужную дозу.

Моя страсть к миндалю не была секретом для всех.

Но все это мог сделать только кто-то из приближенного круга.

Либо тот, кто имел тесные знакомства с миром «Авалона» и мог это выяснить… Я забрала у Ника телефон и написала об этом Руслану.

Ответ пришел через несколько минут:

«Я знаю. Поговорим вечером».

Руслан приехал, когда давно стемнело. Уверена, что сначала зашел к ребенку — на пороге он появился уставший, но умиротворенный.

Я тоже ходила один раз.

От боли мне чуть сердце на куски не разрезало, когда я на него смотрела. Врач, испугавшись, вернула меня в постель и вкатила успокоительного, а Ник отказался дальше выпускать меня из палаты.

Зато я успела заметить, что в реанимации появилось новое, незнакомое мне оборудование, а дверь охранял личный телохранитель Руслана.

До вечера я пролежала, как овощ: из-за ударной дозы успокоительного не ощущая ничего, кроме отупения.

Руслан отпустил Ника и сел на его место.

Мне пришлось повернуть голову, чтобы его видеть. Затем мне надоело, и я легла прямо, глядя в потолок. За день с Ником привыкнув к молчанию, я не хотела ничего спрашивать. А может, это снова транки виноваты.

— Как ты? — он начал гладить волосы.

Кажется, его слегка обеспокоило, что я смотрю в одну точку и молчу.

Он прав. Это не норма.

— Мне плохо, — призналась я.

— Я нашел, кто это сделал.

Я перевернулась на бок и цепко уставилась на него. Простая фраза заставила меня ожить. Страшно оказаться под прицелом в игре на выживание, и не знать, кто твой враг. Это лишает сил и ввергает в апатию. Медленно убивает, по капле выжимая жизнь.

— Повар, — Руслан отвел глаза. — У нас проработал почти пять лет, был на хорошем счету. Напрямую для тебя не готовил, но имел доступ к сырью. Делал марципан.

Я сглотнула, представляя, как этот гад измельчает целую упаковку абортивных таблеток вместе с миндалем. На кухне «Авалона» раньше у меня врагов не было.

— Зачем? Кто его нанял?

— Он говорит, что его заставили. Якобы взяли заложники семью, если он не сделает этого. Пытался сбежать, но мы его задержали. Выяснилось, что у него большие долги, любил поиграть на тотализаторе, казино, карты.

Руслан говорил тихо и спокойно, в полумраке больничной палате я почти не видела выражения его лица, но видела, что оно неподвижно.

Пытался сбежать — значит, за ним посылали Зверя?

Что с ним сделали?

Не то, что я желала кровавых подробностей, нет. Мне самой хотелось разорвать на части этого ублюдка.

— Кто?

— Он не знает, действовали через посредника. Но Зверь с ним его не закончил. Может, к утру выяснит имя.