Продавец вечности

— Как о чем? О том, что вы, для начала, Настю Рамирес утопили. Дали ей по голове тупым и тяжелым предметом и в бассейн скинули.

— Это провокация. Не надо вешать на меня ваши ментовские висяки.

— Вас соседка Насти по коттеджу опознала. Мы вам с ней, если желаете, очную ставку устроим. И она вам (и нам) расскажет, как вы в калитку гражданки Анастасии Рамирес входили в минувшую субботу, ориентировочно в четырнадцать часов по московскому времени. И костюмчик на вас был мотоциклетный, кожаный, в котором вы в тот день перед двумя видеокамерами засветились.

— Бред!

— Кстати, спустя три дня вы в нем же и на том самом мотоцикле оказались возле кафе на Звездной улице, где расстреляли Мигеля Рамиреса. Сколько, интересно, вам Молена заплатила? Да вы не молчите, не глядите букою — гражданка Молена ведь уже задержана и показания прекрасным образом дает. Про заказ на два убийства рассказывает, что хотела через вас разместить, да только вы сами пожелали его исполнить.

XXV

Иван несколько забегает вперед (да и слегка шантажирует преступника признательными показаниями Молены). Как раз в то время, когда идет допрос Кирилла, Молену останавливают на выходе из московского офиса компании «Камни-Кол».

— Госпожа Молена Гальего-Хименес, в соответствии со статьей девяносто первой Уголовно-процессуального кодекса России, вы задерживаетесь по подозрению в совершении преступления.

— Какое же это я, интересно, преступление совершила?

— Предусмотренное статьей сто пять, пункт два-а Уголовного кодекса Российской Федерации.

— Я не знаю этих ваших статей, в чем меня обвиняют?

— В умышленном убийстве двух и более лиц.

— Бред какой-то! Вызовите моего адвоката! И представителя консульской службы!

Несмотря на все протесты, Молену сажают в машину и увозят.

XXVI

Тем временем Иван Коршунов звонит кому-то из своего служебного кабинета:

— Алло? Это Интерпол? Могу я поговорить с национальным бюро Интерпола по Колумбии?

XXVII

Савва Сторожевский находится на аэродроме.

Спешат пассажиры, над его головой садятся и взлетают самолеты.

Летит и борт с телом Мигеля в сторону Колумбии…

Летит тело, под ним — деньги.

А если хорошенько рассмотреть, то среди аккуратненьких стопок долларов, которые следуют вместе с трупом Мигеля по направлению к Колумбии, можно заметить крошечное электронное устройство. Проще говоря, «жучок», который позволит прознать, кто конкретно получит гроб с валютой, куда его затем транспортируют, а также кто в итоге получит деньги: а значит, как был организован бизнес Молены и компании «Камни-Кол»…

Отключение

Крис подъехал к воротам своего особняка.

Обычно он садился сзади, и пока автопилот вез его из банка домой, успевал подремать, или послушать музыку в наушниках, или и то и другое, вместе взятое. Работать в машине с документами не любил — в последнее время даже очень ровный и бесшумный ход электрической «Теслы» начал его слегка укачивать. Чай, не молод, недавно пошел пятый десяток. Да и не мальчик, чтобы в машине работать, не волонтер на побегушках, а старший вице-президент.

«Сезам, откройся!» — мысленно скомандовал он воротам. Они послушно стали раздвигаться. Автопилот подкатил по подъездной дорожке ко входу, Крис вышел, а лимузин самостоятельно отправился занимать свое место на придомовой парковке.

Хельга должна была, конечно, почувствовать его приезд и, как у них заведено, встретить его на пороге, но не тут-то было.

«Что-то случилось», — подумал Крис и по старинке, голосом, окликнул Хельгу.

Послышались шаги. «Слава богу, жива».

И вот Хельга нехотя спускается к нему со второго этажа. Смотрит в сторону, взгляд суровый, губы поджаты.

«Гнев, ревность, оскорбленное достоинство», — почувствовал он букет эмоций, которые в этот момент испытывала супруга.

— Что случилось? — вопросил он, используя традиционный, миллионы лет существующий способ человеческого общения — речевой аппарат.

— Ничего особенного, — ответила она также по старинке — шевеля губами. Но глядела искоса.

— Перестань! Даже не хочешь меня поцеловать?

— А оно тебе надо?

— О’кей, я вижу, что я в чем-то, по-твоему, провинился — давай это обсудим, но для начала я приму душ, потом мы поужинаем, а уж затем поговорим.

— Ты же у нас в семье главный, поэтому опять поступим так, как ты хочешь.

Во время этого диалога Крис успел распустить галстук, бросить его на стул и скинуть пиджак.

— Ладно, начнем прямо сейчас. Говори, в чем я, по твоему мнению, провинился.

— А ты сам ничего не хочешь мне рассказать?

— Честно говоря, нет.

— А кто вожделел сегодня прямо с утра эту новенькую из клиентского отдела? Как ее там? Каролина? Толстая корова — а ты ее хочешь!

«О черт! Не успел поставить блок!»

— Хельга! Ну мы же тысячу раз говорили с тобой! И ты прекрасно знаешь, что мужчины устроены совершенно иначе, чем вы, представительницы прекрасного пола. У нас порой помимо нашей воли вдруг вспыхивает неконтролируемое желание, и это на самом деле ничегошеньки не значит, никоим образом не меняет моего к тебе отношения, а именно глубочайшей любви, преданности и верности.