Продавцы невозможного

Охраняющие VIP-гостей замбийцы не стали для Пэт преградой. Не могли стать.

Ей не требовалось смотреть на руки, чтобы сложить нужную последовательность рун. Ей не требовалось шептать заклинания, чтобы пробудить древнюю силу — она сама была ею, сама была силой. А руны — лишь клавиатура невероятно мощного компьютера.

Патриция остановилась в шаге от замбийского дьякона и, глядя ему прямо в глаза, произнесла:

— Немедленно отправьте боевые группы к четвертому и девятнадцатому посту, там засели снайперы.

Это был не гипноз, это был полный контроль, бьющий не только по дьякону, но и по всем, кто стоял рядом с ним.

— Да, мэм, — послушно кивнул замбиец.

— А сами проведите меня к сцене.

— Да, мэм.

Люди внимали баварскому пастырю с таким вниманием, что Таллеру оставалось лишь скрипеть от зависти зубами: его собственные проповеди, несмотря на все усилия, такого интереса не вызывали. И даже Ахо уступал Джезе в ораторском искусстве.

«А ведь он действительно достоин белой мантии настоятеля, — вздохнул Таллер. — По-настоящему достоин».

Жаль, что столь перспективный архиепископ поссорился с Ахо. Очень жаль. Папа Джезе мог бы поднять Католическое Вуду на небывалую высоту.

«Они ее слушаются!»

Кимура не знал, что думать. Он ожидал, что охранники задержат Патрицию, начнут расспрашивать, а получилось как-то совсем странно. Девушка подошла к здоровенному, черному, как смоль, замбийцу и отдала приказ. Приказ! Кимура не слышал слов, но видел лица и не сомневался, что Пэт распоряжалась, а замбиец внимал.

«Невероятно!»

Выслушав девушку, дьякон принялся связываться с кем-то по рации и одновременно повел Пэт по направлению к сцене.

«Скорее!»

Кимура подбежал к охраннику и указал рукой на Пэт:

— Я с ней!

Монахи переглянулись.

— Первая группа?

— Подтверждаю готовность.

— Вторая группа?

— Подтверждаю готовность.

Ребята у Инки что надо, пусть и не выдающиеся хунганы, но сильные, и на Ахо они работали не первый день. В его личной беспощадной гвардии, в тайном клане, спрятанном внутри Ордена Замби. Карающая длань Вуду готовилась отсечь от дерева гнилую ветвь.

— Тридцать секунд. Отсчет пошел.

Четыре длинных ствола повернулись к сцене. А в перекрестьях четырех оптических прицелов появился высокий светловолосый мужчина в фиолетовой сутане архиепископа. Белая надежда Католического Вуду.

Они были рядом, и они… Они не были простыми убийцами.

Джезе слишком силен, чтобы на его устранение отправили заурядных киллеров. К тому же он на территории собора, в самом логове духов Лоа, а значит… Значит, пришли те, кого духи не тронут.

Мгновение, и весь замысел цветком раскрылся перед Патрицией.

— Что группы?

— Еще не вышли к постам, — доложил дьякон.

— А посты?

— Говорят, что все в порядке.

— Или их купили, или там уже другие люди.

— Я вам верю, мэм.

«А что тебе еще остается?»

От снайперов Джезе уклониться сумеет. Даже сейчас, распаленный речью и чувствующий только толпу, он все равно остается великим хунганом. Он уловит опасность и не позволит себя убить. Телохранители тут же утащат его со сцены, и… и попадут в засаду. Все правильно: основной удар убийцы планируют нанести за сценой, когда внимание службы безопасности будет приковано к поиску снайперов.

— Пэт!

— Какого черта?! — Девушка ответила так резко, что Кимура вздрогнул.

— Мне сказали, он с вами, мэм, — насторожился дьякон.

— Пэт, что происходит?

— Приготовьте оружие.

— Да, мэм. — Дьякон извлек из спрятанной под рясой кобуры «дыродел». — В кого стрелять?

Патриция быстро оглядывала стоящих за сценой людей.

«В кого?»

Все — хунганы или мамбо. Все — на своей земле, под защитой духов Лоа. И это покровительство позволяет им прятать истинные чувства. Внутри закипает сила, руны сошлись в следующую последовательность, наполняют мощью, но против кого ее использовать?

— Пэт…

— Кимура, твою мать! Марш в угол и постарайся остаться в живых, понял?!

С площади донесся истошный визг.

— Началось!

Патриция ошиблась самую малость: Джезе действительно уклонился от выпущенных снайперами пуль, в последний момент ушел от всех четырех стволов, однако одна из них все-таки пробила Папе предплечье. Виной тому — благословляющий жест, который архиепископ не стал прерывать, даже почувствовав опасность.

Брызнувшая кровь и вызвала визг, уловленный всеми микрофонами сцены. Завопила дама из VIP-зоны, находившаяся так близко, что успела разглядеть даже рвущую священную плоть архиепископа пулю. Во всяком случае, именно так дама впоследствии рассказывала в многочисленных интервью.

Джезе пошатнулся, но тут же улыбнулся, расправил широкие плечи и закончил благословение, невзирая на льющуюся из раны кровь.

Площадь ответила ревом.

В следующий миг на крышах загрохотали выстрелы — посланные дьяконом группы добрались до стрелков, а вокруг Папы сомкнулись «Кельнские братья».

— Скорее! За сцену!

— Оставьте! Мы должны продолжать!

— Нужно уходить!

Стрельба остановила время. Или швырнула его вперед со сверхзвуковой.