Продажная тварь

— Хомини.

— Да, масса? — Он многозначительно чешет свой зад.

— Ты остановился на кандидатуре психолога?

— Я посмотрел в интернете. Они все белые. Кто-то сфоткался в лесу, кто-то — на фоне книжных полок. Все обещают карьерный рост, сексуальную удовлетворенность и здоровые отношения. Тогда где фотки их преуспевающих детей или как они удовлетворенно трахаются со своими благоверными? Доказательства где?

Мокрое пятно на моих штанах уже расплылось до самых колен, и я говорю:

— Ладно, садись в машину.

Как ни странно, Хомини не возражал против того, что все госпожи в БДСМ-клубе «Стикс энд Стоунс» на Вестсайде (с которым я заключил контракт, переложив на них наказания для моего «раба») оказались белыми женщинами. Самой его любимой пыточной комнатой была «Бастилия». В одной только кепке армии Севера, голая Госпожа Дороти, бледнолицая брюнетка с пухлыми губками, накрашенными такой яркой помадой «Maybelline», что сама Скарлетт О’Хара умерла бы от зависти, привязывала Хомини к тележному колесу и хлестала его по полной программе. Прищемив его гениталии какой-то хитрой штуковиной, она требовала разведданные о передвижениях и численности армии северян. Потом, когда мы садились в кабину грузовичка, Дороти чмокала Хомини в щечку и совала мне в руки счет. Две сотни баксов плюс плата за «расово окрашенные эпитеты», счет стал нехуево расти. Первые пять «черномазых», «чумазых», «гуталиновых рож», «самбо» — в таксу не входили, но дальше — по три доллара за оскорбление. Слово же «ниггер», во всех его интонационных и грамматических вариациях — по десять баксов. Без обсуждений. После сессии Хомини был такой счастливый, что потраченные деньги стоили того. Но счастье Хомини — это не мое счастье и не счастье Диккенса, но я не мог придумать хоть какой-то способ вернуть город до одного теплого вечера, когда мы возвращались из «Стикс энд Стоун».

Мы ехали по оживленной трассе, пытаясь пробиться вперед, виляя с полосы на полосу. Все бы ничего, но на пересечении 405-й и 105-й улиц начались пробки. У моего отца была теория, что бедные — самые лучшие водители, так как не могут позволить себе страховку, поэтому ездить им приходится так же, как и жить, — с осторожностью. И вот мы ползем как улитки, зажатые со всех сторон такими же незастрахованными ржавыми драндулетами, ползем со скоростью восемьдесят километров в час, наши подобранные на помойке «дворники» бестолково болтаются на ветру, а Хомини начинал потихоньку отходить от садомазохистского кайфа, воспоминания, если не только боль, о его сессии рассеиваются и уходят одно за другим. Ощупывая синяки на руках, он вслух удивился, откуда это у него. Я вытащил из бардачка косяк, предлагая ему «медицинскую» затяжку. Хомини отрицательно качает головой и говорит:

— Знаешь, кто из нашей банды курил? Малыш Скотти Бекетт.

Скотти. Большеглазый белый «постреленок», который всегда оказывался рядом со Спэнки. Мордашка симпатичная, но он неважно играл и быстро вылетел из сериала.

— Да что ты говоришь? А Спэнки не сидел на наркотиках?

— Спэнки ни хера не делал, только ебался направо и налево.

Я опустил стекло. Ехали мы медленно, дым от марихуаны виновато завис в воздухе. Существует легенда, что «Пострелята», как и «Макбет», — прóклятые постановки, после которых актеры быстро умирали.

ЧЛЕН «БАНДЫ»	ВОЗРАСТ	ПРИЧИНА СМЕРТИ
Альфальфа	42	Тридцать выстрелов в лицо (по пуле на каждую веснушку) в ссоре из-за денег
Гречиха	49	Инфаркт
Уизер	19	Авиакатастрофа во время учебного армейского полета
Дарла Худ	47	По словам Хомини, он затрахал ее до смерти. На самом деле — гепатит
Чабби	21	Имел что-то тяжелое на душе. Безответная любовь к мисс Крэбтри, 136 кг жира при росте 150 см
Фрогги	16	Сбит грузовиком
Щенок Пит	7	Проглотил будильник