Продолжение «Тысячи и одной ночи»

Командир дозорных замахнулся мечом на Продрыха, но тот отразил нападение громким чихом. Оглушенный этим, Камнегрыз вскочил и одним ударом рассек пополам самого смелого, а затем того, кто вошел следом. Третий лишился руки, четвертый — ноги, пятый — головы, шестой — обеих ног. Прочим дозорным страх придал крылья, и они побросали оружие и щиты, чтобы спастись бегством налегке. Соратники Камнегрыза преследовали их без остановки: Тучехват обрушил на них град, Продрых оглушил тех, кого смог догнать, и даже Пейдодна наносил удары своей книгой, так что никто не ушел от меча капитана, который добивал полуживых противников. И таким образом не осталось никого, кто мог бы сообщить в Каллакахабалабу о постигшем отряд поражении.

Кончив бой, командующий вернулся в дом, чтобы насладиться в объятиях своей возлюбленной, но оказалось, что, пока он воевал, она сбежала. Камнегрыз пришел в ярость и вызвал Зривдаля.

«Эй! Ты ведь не потерпишь, чтобы твой вождь лишился награды и удовольствия! Найди мне эту неверную, клянусь Мухаммадом, горе тому, кто ее прячет!»

Зривдаль старался, как мог.

«Мой капитан! — удрученно признался он. — Я ничем не могу тебе помочь! В трех фарсахах отсюда я вижу женщин, которые спасаются бегством вместе с детьми и скарбом, но твоей невесты среди них нет… Стены деревни не могут прятать ее от меня, потому что они сгорели дотла! Должно быть, девушка скрылась под землей, и тут я бессилен».

«Ах, трижды клянусь Мухаммадом! — вскричал Камнегрыз. — Что за победа без награды! И это снова проделки моей злой звезды! Вот беда! Она оспаривает все мои достижения, я в отчаянии… Пойди, скажи Продрыху, чтобы бил общий сбор. Пусть все снова сядут за стол, здесь еще есть что выпить, а мое горе как раз из тех, что стоит непременно залить и утопить».

Вскоре отряд присоединился к своему командиру и разделил с ним его скорбь, воспользовавшись избранным им способом утешения.

«Эх, дорогой мой Крепкий Горб! — сокрушался Камнегрыз. — Какие красивые ножки могли бы обвить твою шею! Никогда тебе не доводилось носить столь сладкую ношу! Однако мы теперь вынуждены лишить себя всех радостей, подобно нашему дервишу. Давайте же каяться, по крайней мере, до полуночи, чтобы горькими сожалениями заслужить похвалы… Эй, Продрых! Я всем сердцем верю в твой дар, обязываю тебя охранять наш покой до восхода солнца. Отойди подальше, смотри и слушай и, как только заметишь кого, бей в восемьдесят барабанов и труби в трубы».

Продрых повиновался, а соратники его продолжили развлекаться и пить сверх всякой меры, пока все не свалились под стол и не забылись мертвым сном.

Не всякий день играются свадьбы, и не всегда без труда находится готовая еда. Маленькое войско с Камнегрызом во главе опустошало одну деревню за другой, и смелости соратникам было не занимать, поскольку с таким вождем им, по их мнению, ничто не грозило. Однако им пришлось самим добывать себе пропитание. Каждую ночь они располагались в шатре, чье местоположение было никому не известно, поскольку его ставили, только когда темнело. Днем приходилось вступать в бой с отрядами, подобными тому, что первым напал на них и всякий раз стычка заканчивалась убитыми и покалеченными врагами. Те, кто избегал меча и огня, падали от голоса Продрыха: тот приканчивал неприятеля несколькими, сказанными на ухо, словами, от которых лопались барабанные перепонки. И наконец, дабы довершить погром и опустошение, на поле боя обрушивался град.

Нашелся, однако, человек, который придумал, как избавить свою землю от чудовищного бедствия. Он решил воспользоваться пращой^{237} и забить камнями виновников всех бед. Зривдаль заметил смельчака, когда тот испытывал новое оружие в окружении соседей. Но едва изобретатель собрался уже было поделиться своим открытием с собравшимися, как стрела, выпущенная из лука Точновцеля, вошла ему прямо в глотку и заткнула рот. Отчаяние охватило страну. Сотни стрел полетели в Каллакахабалабу с сообщениями об ужасных событиях (именно таким образом доставлялись Бигстафу просьбы, жалобы и уведомления).

Тиран созвал совет, который состоял из одного звездочета, необыкновенно сведущего в геомантии.

«Посмотри, до чего мы дошли, — сказал Бигстаф мудрецу. — Здесь никто не может побеспокоить нас, но ничто не защитит от угрожающего нам голода. До сих пор мои дозорные успешно расправлялись с грабителями, которые наводняют эту страну, но теперь смелость разбойников возросла вместе с их силой. Во главе их стоит человек, который в одиночку расправился с несколькими отрядами, что следили за порядком на моих землях и собирали подати. В жалобах и сообщениях, которые я получаю, говорится о его сверхъестественной силе, так придумай, как обеспечить нашу безопасность».