Проект «Агасфер». Старьевщик

Штатное расписание Разведывательного отделения перечислил — на чем упор сделал? Во внутренние агенты он не годится — в «наружняках», скорее всего, остался. Может быть, даже в старших. Но это для него — без перспективы роста, товарищем начальника ему никогда не стать. Значит, не в старших: тут он горы свернет, чтобы в старшие наблюдательные агенты выбраться. Это, считай, вице-начальник — на время его отсутствия или если что случится с Лавровым. Теперь главный вопрос: можно от него подлости ждать? Карьерной — вряд ли. Только если кто-то попытается ему жизнь испортить — тут Евстратий зубами заживо грызть будет, а своего, кровного, не отдаст.

Агасфер закинул ногу на ногу, выпустил несколько ровных колечек сизого дыма.

Так, теперь телеграмма. Ясно как день: от Архипова. Это и подпись, и упоминание музея, и построенного дома. Вот только арендаторы, Медниковым никак не упомянутые, — кто это? Разберемся со временем, конечно… Теперь главный вопрос: не может ли быть телеграфная депеша ловушкой, чтобы побыстрее его из Крыма выманить? Может. Хотя и попроще что-нибудь сгодилось бы. Но подлости от Архипова не жди, это Агасфер мог и голову прозакладывать. Использовать его вполне могли, кстати. А вот сам он — никогда!

— Не докурил еще? Интересно, окна-то открываются здесь? — всунулся в купе Медников.

— Открываются. Заходи, Евстратий! — Агасфер отвернул два барашка, открыл половину широкого окна. — Давай теперь в вопросы-ответы поиграем. Телеграмму кто послал?

— Архипов. С Лавровым посовещался, текст поправили и отправили депешу.

— Почему ты меня в Гатчине ждал? К Архипову опасно идти? Арестовать могут?

— Насчет ареста не думаю. И идти, полагаю, к нему надо, только, может, не сразу… А почему ждал в Гатчине — Лавров попросил. Обстановку разъяснить, прощупать тебя, на реакцию посмотреть.

— Посмотрел? И как?

— Могло, на мой разум, хуже быть.

— А если бы хуже было?

— Тогда поехали бы не к полковнику, а на явочную квартиру. И стали бы решать, куда тебя спрятать на время. Или отправить куда за границу.

— Арендаторы, упомянутые в депеше, кто это?

— А вот это тебе, господин Агасфер, начальник лучше объяснит. На Таврической семнадцать. Туда и поедем сразу. Только побриться вам надобно, господин Агасфер! И шрамик на левой щеке восстановить! Паспорт Полонского сохранил?

— Тот паспорт еще в Варшаве у меня Гедеке отобрал, — Агасфер испытующе поглядел на Медникова. — Неужели Люциус нашему портному штуку сукна с картами прислал?

— Про то я не знаю. Мне про бороду сказали: с бородой тебя в Петербурге на вокзале ждать могут. А новый паспорт Полонского вон он, держи! — На стол легла свернутая бумага с гербовыми знаками. — Помочь побриться-то?

— Со шрамом поможешь. Насколько я понимаю, в столицу прибываю не я, а господин Полонский?

* * *

На Таврической «лихач» притормозил лошадь, получил положенную мзду и уехал. Агасфер огляделся: на доме под номером «17», в ряду прочих, синела скромная табличка:

Перестраховочное товарищество на паяхъ

«ЗЛОБИНЪ и компания»

Все вiды стpaxoвaнiя!

За застекленной, на европейский манер, дверью маячила чья-то любопытная физиономия в фуражке с синей ленточкой и надписью «Курьеръ».

Улица была небойкой, прохожих немного. В соседнем со злобинским дверном проеме возились рабочие. На огороженной части тротуара высились штабеля кирпичей, лежали инструменты, ящик с цементом заботливо прикрыт мешковиной от сырости.

Хмыкнув, Агасфер толкнул дверь перестраховочного общества, огляделся: контора как контора. Четыре письменных стола за традиционным невысоким барьером, пальма в кадке. Для посетителей — казенного вида диван с небольшим столиком.

Четверо конторщиков в белых сорочках с сатиновыми нарукавниками усердно перекладывали какие-то бумажки, с треском крутили ручки ставших модными арифмометров «Odnner»[92]. Пятый, в черном сюртуке и за столом побольше — очевидно, старший конторщик — говорил по телефону. Курьер на табуретке под пальмой — кажется, из «летучего отряда» Мельникова, кажется Матвей, зевал во весь рот и листал газету.

Лицо одного из конторщиков тоже показалось Агасферу знакомым. Прищурившись, он вгляделся и узнал Михаила Петрова, агента из охранки, славившегося феноменальной памятью на лица — нынче, надо полагать, архивариуса РО. Михаил поднял голову, равнодушно взглянул на «посетителей» и, прикрывшись бумагой от соседа, неожиданно подмигнул Агасферу в знак узнавания.

— Нам туда, — Медников показал на дверь в глубине зала, над которой висела табличка «Служебное помещение».

В задней комнате, как и предполагалось, были отгорожены две кабинки с надписями «WC», причем на одной висело предупреждение «Просим простить! Удобства временно не работают!»

Медников тем не менее направился к «нерабочей» кабинке, нажал на неприметную кнопку, и боковая панель отъехала в сторону, открыв ход на освещенную лестницу. На верхней площадке лестницы посетителей уже ждал Лавров в модном статском платье американского образца.