Проект «Джейн Остен»

— Не имела такого удовольствия. — Я знала, о ком идет речь. Чарльз, их младший брат и морской капитан, женился на дочери Джона Гроува Палмера, бывшего генерального атторнея Бермудских островов[24]. В прошлом году она умерла от осложнений после четвертых своих родов.

— Где моя вода? — возмутился Джеймс и дернул шнурок звонка.

— Ямайка и Бермудские острова не так уж далеко друг от друга, — заметила Кассандра. Я уловила скрытый укор: дескать, не знать Палмеров — провал с нашей стороны, — но, прежде чем я успела ответить, Джейн сказала:

— Между ними больше тысячи миль.

— И что? Это меньше недели ходу на легком судне при попутном ветре.

Я не могла понять, пикируются они или перешучиваются.

— Касс, ты, наверное, устала. Разве не хочется тебе вымыть руки? Может быть, чаю? У нас есть замечательный пирог, к которому Генри едва притронулся.

— Я должна увидеть его! — отрезала Кассандра, вышла из гостиной и зашагала наверх.

Джеймс снова сел и запрокинул голову.

— Я уже почти отчаялся получить воды. Право, Джейн, что за прислугу держит Генри? Тебе известно, где он ее находит? У тебя есть хоть малейшее представление, где он берет этих людей?

Джейн, как и мы с Лиамом, все так же стояла в центре комнаты. Она залилась румянцем и хотела было что-то ответить, но тут из коридора донесся грохот. Служанка, которую я прежде не видела, торопливо вошла в комнату с подносом, где стояли одинокий пустой стакан и кувшин с водой. Невысокая, почти как я, лицо в морщинах, но тело по-девичьи стройное. На ней был кружевной чепец с фиолетовыми лентами, и она принесла с собой слабый аромат лаванды; ее однотонное черное платье было простым и в то же время элегантным.

— Et alors![25] — вскричала она, поставив поднос на стол. — Вы уже тут, месье Джеймс! Я знала, что вы приедете!

К моему изумлению, Джеймс встал и обнял ее.

— Как дела у Генри? — спросил он. — Я рассчитываю услышать от вас истину без прикрас, Бижен.

Ну разумеется, это была экономка, прослужившая семье много лет: сначала она работала у жены Генри, когда та еще была Элизой де Фюид[26], затем у супругов Остен, а теперь только у Генри.

— Месье Генри, hélas[27]! — сказала она и покачала головой, а Джеймс тем временем налил себе в стакан воды и выпил ее залпом. — Он сам на себя не похож. Должно быть, я скоро буду искать новую работу.

— Постыдитесь, мадам Бижен, — с укором сказала Джейн.

— Мадемуазель Джейн, вы ведь знаете, что я не из тех, кто станет ходить вокруг да около.

В комнате повисла тишина — мы с Лиамом переглянулись, и он повернулся к Джейн.

— Могу я подняться к нему? — спросил он. — Я сердечно желаю хоть как-то облегчить ваши тревоги.

Вновь удивив меня, Джеймс прикончил еще один стакан воды и поднялся.

— Извольте, доктор, пойдемте же и сами взглянем на него, а? — Он жестом остановил сестру. — Джейн, не стоит. Ты провела достаточно времени, ухаживая за ним; в тебе душа еле держится. Кассандра здесь, она тебя подменит. — Он с напыщенным видом пропустил Лиама вперед, а затем и сам вышел из комнаты.

Мадам Бижен посмотрела на Джейн и пожала плечами, взяла поднос и тоже ушла.

Джейн тихо выдохнула и опустилась в кресло у окна. Она спрятала лицо в ладонях и затряслась — от смеха, о чем я догадалась не сразу. Совладав с собой, она подняла на меня взгляд.

— Ах, мисс Рейвенсвуд, — сказала она. — Как же редко события складываются так, как нам хотелось бы. И до чего томительной была бы жизнь, если бы только так и происходило.

— Вы сегодня в философском настроении, — отметила я, садясь рядом с ней.

— Определенно. Какова ирония: желаешь оказаться в кругу близких, самостоятельно их вызываешь — и когда они наконец прибывают… — Джейн развела руками. — Я считаю, что Генри сегодня лучше, честное слово, так оно и есть. Но я устроила такой переполох — все вверх дном, все встревожены до предела, — что он теперь должен расхвораться пуще прежнего, дабы оправдать их терзания.

— Но вы подумайте, как чувствовали бы себя, обернись все иначе. Если бы вы не уведомили их, а он…

— В ваших рассуждениях присутствуют логика и здравый смысл — две вещи, отвернуться от которых я не смею. — Она улыбалась. — Не думайте, я не жалею о содеянном — это не в моем духе. — Она ненадолго умолкла. — Просто забавно это, только и всего.

— Ну, как он? — спросила я в карете. Мы снова были без Уилкокса и ехали домой длинной дорогой через парк, несмотря на холодный ветер и сырость: нам нужно было многое обсудить.

— Она права. Ему лучше. Незначительно, но я вижу разницу. И он даже сумел поесть.

— Как тебе Кассандра и Джеймс?

— Ты видела, как Кассандра на меня смотрела? Так, будто я грязь, приставшая к ее подошве.

— Думаешь, Джейн упоминала о нас в письме к ней? — От этой мысли меня пробрал озноб. Как бы она нас описала? Слишком уж метапрозаично было бы оказаться фигурантами тех самых писем, которые мы собирались выкрасть для ученых из будущего, для Евы Фармер.