Проект Каин. Адам (СИ)

Голова Евгения откинулась, и до того момента, как темный полог опустился на него, он смотрел на бегущих в сторону вертолета зараженных. Он слышал крики Малышева, когда тот понял, что его ждет, но они были едва слышны и к тому же быстро растворялись в шуме, который, наоборот, все нарастал и нарастал.

Это моя печка, около кровати. От нее так тепло. А мама, кажется, жарит блины. Как хорошо, что сегодня не надо никуда идти…

Капитан Вооруженных Сил Российской Федерации Евгений Николаевич Вепрев умер, видя перед собой окно в старом доме родителей, бушевавшую за ним снежную вьюгу, ощущая тепло от одеяла и вдыхая запах блинов, которые готовила его мама на завтрак.

ЭПИЛОГ

Декабрь, 2012, где-то в Охотском море, неподалеку от Камчатки.

Аня стояла на берегу и смотрела, как серые волны накатывают на берег. Полузатонувшая нефтяная баржа не портила общей картины, скорее, она отлично вписывалась в этот хмурый, но вместе с тем такой спокойный пейзаж. Да, это было подходящие слова. От открывающейся картины веяло покоем и предопределенностью… что было даже и не плохо. Совсем не плохо.

Ей понравился остров, понравилось бушующее, неспокойное море, крики птиц, холодная красота скал, чистое ночное небо, усыпанное звездами, которые тут почему-то казались намного ближе, чем там, на материке. Это место дышало покоем, здесь можно было отдохнуть, освоится, привыкнуть и получать от этого немалое удовольствие. Может быть потому, что природа здесь казалась как-то чище, не тронутой человеком и его разрушающей деятельностью. Сейчас никто не копался в земле и прибрежном шельфе, машины молчали, в воздухе чувствовалась не гарь, а только терпкая соль океана, и крики чаек не заглушались лязганьем железа.

— Привет, Ань.

Он встал рядом с ней, тоже глядя на перекатывающиеся волны.

— Привет, Андрей.

— Ты как, в порядке? — Самарин неловко улыбнулся.

— Ага, — Аня тоже улыбнулась, прикоснулась к его руке.

— Как Сергей?

— Ничего. Перелом срастается, он все бурчит, чтобы его побыстрее отпустили из этой камеры пыток под названием физическая терапия.

— Понятно, — Самарин снова улыбнулся, не решаясь смотреть на нее, но то и дело бросая короткие взгляды, не в силах удержаться.

Они помолчали, глядя на то, как чайки пикируют вниз и с плеском вылавливают рыбешку из серых волн.

— Как думаешь, все закончилось?

Самарин взглянул на нее, думая, стоит ли переспрашивать, о чем она спрашивала. Потом вздохнул и ответил:

— Не знаю, Ань. Может быть, — он задумчиво посмотрел на океан. — Города полны диких, но, боюсь, скоро ситуация изменится. Они… они ведь не знают, как позаботится о себе. А Пастухов очень мало. Очень.

— Поэтому нам и помогли, да?

Он некоторое время молчал, потом заговорил, старательно подбирая слова:

— Наверное. Я говорил, что многие из вас больны. Я был не совсем прав…

— Мы все больны, правда?

Он ошеломленно взглянул на нее. Она мягко улыбнулась.

— Я знаю. Я слышаласвоего отца, и теперь кое-что понимаю.

— Да… конечно. Они не хотели, чтобы такие как вы погибали. Пастухи понимают: их слишком мало, чтобы поддерживать тех, кому нужна помощь. Дикие… они же как дети. Они ничего не могут сделать сами. Им просто…

— Они просто не помнят, как это делать.

— Да. Пожалуй. Поэтому им — нам— нужны те, кто сможет позаботиться об этих детях. Нам нужны Пастухи, взрослые, которые направят и подскажут маленьким неразумным людям, что и как делать, чтобы остаться в живых. Но дети могут быть опасны — не со зла, конечно, но все-таки иногда они причиняют боль. Поэтому вас надо было оградить от тех, кто еще не понимает, что делает… И дать вам время повзрослеть.

Аня кивнула, Андрей внимательно посмотрел на нее, потом тоже кивнул. Она понимала и это радовало. Взросление не всегда проходит безболезненно — всех детей и особенно подростков ждут травмы на этом нелегком пути.

— Когда вы выходите? — Аня взглянула на Андрея. Он присоединился к небольшому отряду, который собирался отправиться на материк. Им еще нужны были кое-какие вещи здесь, на острове, чтобы максимально безопасно перезимовать — но главное, конечно, топливо для местной электростанции.

— Через неделю, наверное, — Андрей, прищурившись, посмотрел на небо. — Максим и Колька не могут решить, брать с собой снегоходы или нет. Они, конечно, влезут в нашу посудину, но я не вижу смысла таскать их с собой. Мы ведь вполне можем найти нужное и там, на месте. Займет какое-то время, но у нас его вроде как в избытке теперь.

Аня кивнула:

— Да, чего-чего, а времени у нас много. Я никогда не задумывалась, но ведь всю свою жизнь пронеслась как угорелая. А теперь… теперь я рада.

«Может быть даже счастлива», — подумала она, но не сказала этого вслух. Это было ее, только ее. Вместо этого сказала:

— Это красивое место. У меня есть человек, которого я люблю, и который любит меня.

— Самое важное, верно? — улыбнулся Самарин.