Проект «Немезида»

– Специалисты из НАСА вычислили наиболее вероятные зоны поражения от каждой из комет. Я обращаюсь к жителям этих регионов: если у вас есть возможность быстро и безопасно покинуть их, прошу вас, приступайте к делу немедленно. Храни вас Господь.

На меня нахлынуло облегчение. Не Айдахо, не Америка и даже не Италия, где находился отец. Но я сразу же устыдился. Пусть Файр-Лейк находится в противоположном полушарии от зон поражения, но для тысяч и тысяч людей только что прозвучал смертный приговор. Даже госпожа президент казалась потрясенной.

Затем на телеэкране появился советник Белого дома по науке, который привел данные относительно масштабов грядущего ущерба в терминах, относящихся к ядерному оружию. Взрыв каждой кометы при соприкосновении с Землей по силе будет равен примерно сотне-двумстам Хиросимам. Я поперхнулся. Все дороги Германии уже были забиты ордами обезумевших от страха беженцев, а из порта и доков близ Сеула люди пытались отчалить на всем, что могло хоть как-то держаться на воде. Бедные сукины дети. Хорошо, что Сибирь почти пуста.

Единственное, чего не могли сделать ни ученые, ни власти, так это объяснить, как это могло произойти. Эксперты из НАСА предполагали, что группа комет из Облака Оорта[45] резко сменила курс, и с постоянным ускорением разлетелась в разные стороны, но почему это произошло, они затруднялись объяснить. Зато у дилетантов не было недостатка в версиях. Интернет в ноутбуке и телефоне приглашал ко мне в дом психов всех мастей, и каждый самодовольно заявлял, что уж ему-то настоящая причина известна. Пришельцы. Бог. Иранцы. Тор[46]… Все они яростно атаковали нашу планету. Версий было бессчетное множество. Звездный час для тех, кто носит шапочки из фольги.

Я вышел на веранду. Набрал полные легкие воздуха. Он был прохладен и влажен. Казалось, скоро пойдет дождь. Я посмотрел на озеро. По нему в лучах гаснущего дневного света прокатывалась рябь. Этот открыточный вид обычно успокаивал меня, но сегодня он казался почти насмешкой.

Прекрасно! Шучу. Нет. Вовсе нет.

Я пересек крыльцо, вышел на подъездную дорогу и пошел куда глаза глядят. От моего дома все пути ведут в одном направлении – вниз по холму, так что вскоре я оказался на набережной.

Отсюда, с близкого расстояния, озеро уже не казалось таким зловещим. Немного передохнув, я пошел к западу, по направлению к Бревну, а мысли продолжали одолевать меня. Я чувствовал себя так, словно мой личный мир лежал в руинах. Все, что я в жизни считал незыблемым, зашаталось под ногами.

Меня держали за идиота. Я глотал отвратительную ложь большими ложками, и много лет мне даже в голову не приходило усомниться в правдивости лгавших. И мозги у меня вовсе не набекрень, как меня убеждали все эти годы.

Итак… Кто я теперь? Что я такое? Тот ли я человек, что прежде?

Я отчаянно надеялся, что нет. То, что я сам себе не нравился, не было для меня сюрпризом. Но я всегда действовал в убеждении, что стараюсь изо всех сил, как могу, стараюсь жить нормально – насколько это возможно при моей болезни. Теперь все изменилось. Я мог бы быть лучше. Быть чем-то бóльшим.

Но исчезли и все подпорки. Доктор Лоуэлл с его таблетками. Удобные объяснения. Многочисленные отговорки. Все это исчезло навсегда.

Возможно, я не безумен. Но все-таки пока очень слаб. И совершенно одинок.

Я прошел уже больше километра по Шор-Пойнт-роуд и только тогда понял, куда меня занесло.

Я прибавил шагу.

Мин. Мин не была слабой. Ее борьба придала ей сил. Я не обманывался насчет того, что мы действительно стали друзьями – единственное, что нас объединяло, это «Немезида», – но, по крайней мере, она понимала. А это нежданный подарок, пусть даже от кого-то, кому я, возможно, не нравлюсь.

Я едва не пропустил перекресток. Я никогда раньше не бывал в трейлерном парке «Скалистый хребет». Отец бы меня убил, если бы узнал, что я туда собираюсь. «Им всем надо где-то жить», – ворчал он всякий раз, когда нам изредка случалось проезжать на машине по этой части долины. «Мои виллы сами себя мыть и чистить пока не научились».

Я проскользнул в ворота, не имея представления, где искать Мин. Черноволосый мужчина в джинсовых шортах смерил меня подозрительным взглядом, когда я спросил о ней, но указал кивком в сторону последнего ряда домов на колесах. Удача оказалась на моей стороне – Мин сидела в шезлонге у холодного мангала, поджав под себя ноги.