Проект «Немезида»

Мин взглянула на меня. Я лишь развел руками. Во время бегства я не обращал внимания ни на что, кроме следующего шага.

– Дорога, во всяком случае, там, – Мин кивнула вправо. – Значит, нам надо перебраться через эту опушку и потом держаться левее. Если будем двигаться все время на запад, то рано или поздно упремся в забор. Потом выберемся наружу и найдем машину.

Я судорожно сглотнул. Бедный мой «Тахо», стоит там и ждет, когда его найдут.

Мин с Гвоздем побежали вперед через опушку. Я, ссутулившись, последовал за ними, чувствуя, что напряжен до предела.

Оказалось, все это не стоило труда.

Не прошло и нескольких секунд, как нас накрыли.

Кустарник буквально взорвался позади нас, и на прогалину вырулили два квадроцикла.

Мин повернулась, схватила меня за руку, и мы постарались догнать Гвоздя, который мчался вперед.

Но мотовездеходы были быстрее. Не прошло и нескольких секунд, как они на крутом вираже перерезали Гвоздю путь. Потом, как в плохом фильме, они начали кружить, заставляя нас сбиться в кучу.

Сердце готово было выпрыгнуть у меня из глотки. Вот это называется – вляпались.

Кто-то выкрикнул команду. Квадроциклы остановились по обе стороны от нас. Четверо солдат в очках ночного видения, вооруженные автоматами, спрыгнули на землю. Никто из них не обратился к нам, но мы инстинктивно подняли руки вверх. Один из солдат сказал что-то в рацию, прикрепленную к его плечу.

– Эй, ребята! – отважился Гвоздь. – Что происходит?

Повисла пауза.

– Что-то не так? – настаивал Гвоздь.

Ответа не было. Люди с лицами, будто высеченными из камня, молчали. С меня градом катил пот.

– А вы разговорчивые, – продолжал хорохориться Гвоздь.

Секунды напряжения растягивались в минуты, а мы все так же стояли в тишине, глядя на четверых солдат, наставивших на нас оружие. В конце концов, на лужайку выехал третий мотовездеход. Он подъехал к нам ближе двух первых, свет фар ослепил меня.

С него спешились двое. Один, с рябым лицом и офицерской выправкой, был в серой форме. Солдаты заметно напряглись под его пристальным взглядом.

– Это он, – шепнула Гвоздю Мин, и тот коротко кивнул.

– Это он застукал нас в кабинете Лоуэлла в ту ночь, – пояснила она мне полушепотом.

Второго я узнал сам. И почувствовал прилив облегчения.

– Шериф Уотсон? – заговорил я.

Офицер жестом приказал солдатам снять очки ночного видения. Все эти ребята оказались моложе, чем я ожидал, – суровые парни лишь немногим за двадцать. Один из них вскинул оружие на плечо и включил на каждом из квадроциклов галогеновые лампы, создав поле света, как на месте преступления.

Шериф Уотсон внимательно смотрел на нас усталыми глазами, блеснувшими над пышными усами. Наконец он покачал головой и уставился на траву. Я вновь ощутил приступ паники.

Офицер повернулся к стоявшим к нему ближе всех двум солдатам.

– Расстреляйте их, – приказал он. – Трупы сбросьте в Четвертый отсек, потом возвращайтесь на базу.

Уотсон вздрогнул. Мин ахнула. Мои колени подкосились, и картинка перед глазами начала расплываться. Казалось, вся кровь прилила к голове. Ну, вот и все. Мы покойники.

– Стойте! – надтреснутым голосом завопил Гвоздь и бешено замахал руками. – Вы не можете так поступить! Мы американские граждане! Мы дети!

Уотсон повернулся к офицеру.

– Подождите минуту, капитан Сиглер.

Солдаты, получившие приказ, переглянулись. Двое других неловко подвинулись.

– Вечером поступило новое распоряжение, – пророкотал капитан Сиглер, явно раздосадованный, что приходится объяснять. – Лиц, проникших на нашу территорию, ликвидировать на месте. База переведена в режим класса «Альфа». Объявлена максимальная боеготовность[51].

– Да в этих приказах нет никакого смысла! – воскликнул Уотсон. – Ради чего? Ради пары дней?.. Просто заприте их на базе или отпустите на все четыре стороны. Ведь все это уже не имеет значения.

– Шериф! – Мин неуверенно шагнула к Уотсону. Солдаты подняли оружие. Она замерла. – Шериф, это я! Мин Уайлдер!

О господи, пожалуйста, не стреляйте! Пожалуйста, пожалуйста, не убивайте ее!

Глаза Уотсона расширились, словно он только теперь узнал нас. Он повернулся к автоматчикам.

– Постойте! Постойте! Да постойте же, черт побери!

Бойцы колебались, не зная, чей приказ исполнять. Нахмурившись, капитан Сиглер поднял руку.

– Отставить огонь.

– Протрите глаза, – шериф Уотсон ткнул пальцем в Мин, – это же одна из чертовых «бет»! Я ее с младенчества знаю.

– И я, Томас Руссо, тоже здесь. – Гвоздь дрожал, как осенний лист, но сделал несколько шагов вперед и встал рядом с Мин, защищая ее. – А это Ноа Ливингстон. Я уверен, шериф, вы знакомы с его отцом. Слушайте, мы совершили большую ошибку, но, мы же все друзья, верно?

Уотсон вплотную подошел к Сиглеру, дымясь от гнева.

– Две «беты»! И еще третий – член экспериментальной группы! Перед вами стоит, можно сказать, половина чертова проекта, а вы их только что чуть не ухлопали!

– Мне кажется, я ясно выразился. – Голос Сиглера прозвучал уже менее уверенно.