Проект «Пианист» (ЛП)

Хал убрал влажные волосы с ее лба, целуя подбородок, ухо, губы. Его слова, руки, тело, рот – Хани отдалась во власть всему этому, погружаясь в водоворот, взлетая выше, чем когда-либо. Кровь бурлила в жилах, стучала в ушах. Остался только Хал и нарастающее напряжение, которое он создавал между ее ног. Даже когда галстук повлажнел от слез Хани, ощущение не прекратилось, лишь нарастало и нарастало, как скручивающаяся спираль. Каждое прикосновение обтянутых джинсами бедер Хала, каждое движение его руки подталкивало ее ближе, ближе… А потом он раздвинул ноги Хани шире, низко застонал, и она не выдержала. Прыгнула прямо с края обрыва, крепко держась за Хала как за спасительный круг, потрясенная и совершенно ослепленная.

– Тише, Хани, – прошептал он, легко целуя.

Да, Бенедикт Халлам задал высокую планку. После такого оргазма девушка до конца дней своих могла мучиться с другими из-за обманутых ожиданий.

– О боже, – прошептала Хани пару минут спустя, все еще дрожа и снимая с глаз повязку. – О боже.

Хал пробормотал что-то совсем нецензурное, обнял Хани и поглаживал ее по волосам, пока она не отдышалась.

– Я никогда не знала…

– Теперь знаешь.

– Даже если со мной такого больше не случится – буду.

– Случится, Хани. Поверь.

– Я хочу кое-что сделать – то, что еще никогда для тебя не делала, – немного позже заявила Хани, уютно устроившись на груди Хала.

Он лениво выписывал круги на ее плече.

– А это включает в себя мой член и твой рот?

Хани рассмеялась и покачала головой.

– Неа. Я собираюсь сделать тебе чашку чая.

– А ты умеешь очаровать мужчину, – улыбнулся Хал.

– Зато никто не сможет упрекнуть меня в отсутствии манер. Ты подарил мне оргазм, я напою тебя чаем. Как именно хочешь?

– Вариант «на коленях» имеется?

– Я про сахар, – мило уточнила Хани, вставая.

– Два куска, – проворчал Хал, садясь и вытягивая свои длинные ноги.

Он был худощавым, из тех, кто может упаковками есть мороженое и все равно влезать в те же джинсы, которые носил в двадцать один год.

Накинув халат, Хани занялась чаем, а сама не переставая думала о Хале. Он так легко решил ее проблему – пара касаний, поцелуи и все. Удивительно, как самый несговорчивый человек в мире оказался самым внимательным любовником. Сегодня он сдержался и доставил удовольствие только ей, невзирая на то, что это его день рождения. Все-таки Хал необычный человек. Он редко играл по общепринятым правилам, и это притягивало. Может поэтому Хани так часто доверялась ему, садясь на пол у двери и изливая душу, хотя Хал едва мирился с их соседством.

Достав из холодильника молоко, Хани обернулась и уперлась взглядом в пришедший несколько дней назад коричневый конверт. Определенно личная почта, а не счета, составлявшие большую часть корреспонденции Хани. Наверное, открытка? Судя по электронному таймеру в духовке, до конца дня рождения Хала оставался еще час. Хани положила конверт на поднос между чашками и пакетом шоколадного печенья и вернулась в гостиную.

– Тебе письмо пришло.

Температура в комнате мгновенно понизилась до арктического холода.

– Письмо? – Беспечный тон Хала совершенно не вязался с его напряженными плечами. – Что за письмо?

– Коричневый конверт с твоим именем и адресом. Написаны жирными черными буквами, – сообщила Хани, вертя его в руках. – Судя по всему, почерк мужской, а внутри, кажется, открытка.

– Опять играешь во внучку мисс Марпл, – проворчал Хал.

Хани проигнорировала колкость.

– Открыть?

Хал не ответил. Его тяжелый вздох нарушил повисшую в комнате тишину. Затем Хал размял плечи и повернул голову туда-сюда, словно боксер перед боем.

– Скорее всего, это от моего брата. Только он знает этот адрес.

Разве это плохо – открытка от брата? Судя по реакции Хала – пожалуй, да.

– Открой, – произнес Хал так тихо, что Хани решила уточнить.

– Уверен?

Он промолчал. Хани смотрела на него, ощущала его тревогу и надеялась, что письмо окажется незначительным. Наконец подцепила уголок и аккуратно вскрыла конверт.

Там и правда оказалась поздравительная открытка, тяжелая, кремовая, со словом «Брату», выведенным тиснеными бронзовыми буквами. Такую точно в магазине на углу не найдешь. Дорогая и элегантная.

– Ну? – проворчал Хал, уставившись вниз.

– Как ты и предположил, это открытка от брата.

– Что внутри?

Хани еще не смотрела и, честно говоря, боялась. Хал возник в ее жизни словно из ниоткуда. В отрыве от родственников и друзей он предстал перед ней как мужчина, а не чей-то сын или брат. Появление открытки лишний раз подчеркнуло, что Хани совсем его не знает – зато есть люди, которые ему гораздо ближе. Она прочистила горло и неверными пальцами открыла поздравление.

Это оказалась не просто открытка. Внутри лежал конверт поменьше, на котором красными чернилами было написано только имя. «Хал». Почерк отличался от первого и явно принадлежал женщине. Сердце Хани упало. Все-таки не обычное поздравление или какая-то ерунда. Это было письмо. Прежняя жизнь Хала и нынешняя столкнулись.

– Что там написано? – спросил он.

К нетерпению прибавилась тревога.

Хани заставила себя сосредоточиться на открытке.