Проект «Платон»

— И ты выстрелила в человека в упор, базируясь лишь… на образном знании?! — Чуть не со священным ужасом, к которому, как ко всему священному, примешивался и трепет, — выдохнул Иван. И уставился на Елену не то как на божество, не то как на демона.

— Да. Мне этого было достаточно. Было бы. Но я всего лишь человек. Не смотри на меня так! Разумеется, я собрала информацию. И посетила родовое гнездо господина Васильева. Не узнавая, но зная образами, легче ориентироваться. В том числе в пространствах и в объектах. А запах… Его и вовсе не надо узнавать в лицо.

— Но почему ты не пошла в полицию?!

Тут уже и Антон уставился на Елену. В отличие от Ивана он не страдал чрезмерным гуманизмом, и ветхозаветное решение иных вопросов его устраивало. Но речь не о нём, а о законопослушной молодой женщине, представительнице одной из самых гуманных профессий.

Но, видимо она уже давно ответила себе на этот вопрос. И была рада произнести это вслух:

— Многообразие стремления к совершенству, помните? Избавив мир от Васильева, я сделаю его чуть более совершенным.

Елена замолчала. Антон пожал плечами, развёл руками — вложив в эти довольно простые жесты согласно-шутовское: «ну, да!» Иван смотрел на Джо Блэка. Он не понимал, как реагировать. Не хотел понимать. Джо Блэк вилял хвостом, всего лишь радуясь людям.

— Вы когда-нибудь размышляли над тем, к чему приводит многообразие? К чему оно должно бы привести?

Иван посмотрел на неё растерянно. Антон — с интересом.

— Поставлю вопрос проще, — она грустно усмехнулась. — Иван, ты врач.

— Да, но я теоретик, я…

— Я ещё ничего не сказала.

— Умей слушать! — Шикнул Антон.

— Есть злокачественная опухоль, — продолжила Елена. — Пока небольшая. Не затронувшая весь организм. Уже убившая какую-то часть клеток здоровой ткани, но ещё не разросшаяся метастазами, ещё не добравшаяся до жизненно важных органов. Какую терапию ты предпочтёшь: радикальную или паллиативную?

— Радикальную, разумеется. Это очевидно.

— Да. При всём многообразии существующих методов ты предпочтёшь радикальный способ. Ты удалишь опухоль. Уничтожишь. Оперативным путём, или «химией», или комбинацией методов — но ты убьёшь колонию злокачественных клеток.

— Но разве можно сравнивать…

— Нужно! — Перебил Ивана Антон. — Ты же сам сторонник теории о ноосфере, горячий поклонник подобия микро— и макрокосма.

— Но правосудие? — беспомощно оглядел своих собеседников Иван.

— Правосудие — паллиативный метод! Как если бы у койки пациента с очевидно злокачественной опухолью ты бы тратил драгоценное время на ненужные консилиумы, на рассуждения об этике и деонтологии, боялся бы совершить ошибку, предпочтя сохранить своё сомнительное моральное превосходство — причём в своих собственных глазах, — пока злокачественное образование разрастается, обретает силу. Паллиативные методы куда менее эффективней радикальных. Правосудие — инертно, в отличие от пули. Не хватит доказательств. Вдруг он успел избавиться от «камешков»? Адвокаты. Проволочки. «Консилиумы». А тем временем организм… Я не знаю, как это назвать. «Тело» общности душ? — пожирают «клетки» вроде Васильева и «справедливое» отношение к ним. Почему ты несправедлив к раковой клетке, убивая её без малейших сомнений? И почему справедлив к такой же «клетке», к злокачественной частице нашего общего духа, души человечества? Только на том основании, что эта частица носит шляпу?!

— Ну, знаешь! Это… ницшеанство какое-то! Какая-то достоевщина, Радион Раскольников какой-то!

— Ничуть! — Вступил Антон, пристально наблюдавший за Еленой. — В рассуждениях Елены нет этики и морали, и потому исключена возможность их извращений. Она рассуждает как биолог. Как физиолог. Если посмотреть, что человечество стало принимать за пограничные состояния, затем за норму, а затем и стала нянчиться с этой откровенно извращённой нормой, то…

— То скоро человечеству — как единому организму — не поможет уже ни одна из комбинаций паллиативной терапии! — Воскликнула Елена, подскочила и стала расхаживать по комнате. Джо Блэк уставился на неё в растерянности. Точь-в-точь как Иван. Но было очевидно, что Джо Блэка тревожат куда более простые вопросы: в чём нуждается нравящийся ему человек? — в защите? в поддержке? Иван же скорее пытался определиться с собственными чувствами, нежели беспокоился о Елене.

— Эволюция сыграла с нами злую шутку, — сказал Антон, наблюдая за псом. — И собака чувствует и понимает человека лучше другого человека.

— Я… — начал Иван.

Елена перебила его, уставившись на него с яростью.

— Я принимала куда более тяжёлые решения! Например, отключить ребёнка от аппарата жизнеобеспечения. Я рекомендовала мужу избавить жену от мучений, а сыну советовала не мучить отца продлением жизни. Я брала на себя куда более морально и этически неоднозначные ответственности. Убить Васильева — далеко не самое сложное из них! Убить Васильева было простым решением! Таким же простым, как выбор радикальной операции в случае операбельности опухоли!