Проект "Радуйся, Мария" (ЛП)

Я шмыгаю носом и вытираю слезу. Сейчас на это нет времени. Я выкидываю это из головы и продолжаю смотреть на диаграмму. Эта комната называется “Общежитие.” Итак, вся эта схема согласуется с моим опытом. И приятно знать официальные названия вещей. Под общежитием находится гораздо более короткая комната, возможно, около 1 метра в высоту, названная “Хранилище".” Ага! Должно быть, в полу есть панель, которую я пропустил. Я делаю мысленную пометку проверить это позже.

Но это еще не все. Гораздо больше. Под складским помещением есть область с надписью “Кабельный монтаж.” Понятия не имею, что это такое и почему оно существует. Под ним корабль раскрывается веером, и кажется, что там три цилиндра такой же ширины, как и моя маленькая область. Они все стоят бок о бок. Я предполагаю, что они собрали этот корабль в космосе, и самый большой диаметр, который они могли запустить, составлял около 4 метров.

Три цилиндра—по моим оценкам, они составляют 75 процентов от общего объема корабля—помечены надписью “Топливо.”

Топливная зона разбита на девять подцилиндров. Я нажимаю на один из них из любопытства, и на экране появляется экран для этого топливного отсека. Там написано АСТРОФАГ: 0,000 КГ. На нем также есть кнопка с надписью “Сбросить.”

Ну, я не уверен, почему я здесь и что все это значит, но я определенно не хочу нажимать на кнопку с надписью "Выбросить".

Вероятно, это не так драматично, как кажется. Это топливные баки. Если топливо было израсходовано, корабль может выбросить бак, чтобы уменьшить его массу и продлить срок службы оставшегося топлива. По той же причине ракеты, взлетающие с Земли, имеют несколько ступеней.

Интересно, что корабль не выбросил их автоматически, когда они опустели. Я закрываю окно и возвращаюсь к главной карте корабля.

Под каждой из этих больших топливных зон находится трапециевидная область с надписью “Привод вращения.” Я никогда раньше не слышал этого термина, но поскольку он находится в задней части корабля и в его названии есть слово “привод”, я предполагаю, что это двигательная установка.

Привод вращения...привод вращения…Я закрываю глаза и пытаюсь думать об этом....

—

Ничего не происходит. Я не могу вызывать воспоминания по своему желанию. Я еще не совсем там.

Я вглядываюсь в диаграмму более внимательно. Почему на этом корабле 20 000 килограммов астрофага? У меня есть сильное подозрение. Все дело в топливе.

А почему бы и нет? Астрофаг может двигаться с помощью света и обладает абсурдной способностью накапливать энергию. У него было Бог знает сколько миллиардов лет эволюции, чтобы преуспеть в этом. Точно так же, как лошадь более энергоэффективна, чем грузовик, Астрофаг более энергоэффективен, чем космический корабль.

Ладно, это объясняет, почему на корабле полно астрофагов. Это топливо. Но зачем выводить на этот экран схему корабля? Это все равно, что нанести чертеж автомобиля на датчик расхода топлива.

Интересно, что схема на самом деле не заботится о комнатах. Он даже не показывает, что внутри них—просто ярлык для каждого, и все. Однако схема очень сосредоточена на корпусе и задней части корабля.

Я вижу красные трубы, ведущие от топливных отсеков к приводам вращения. Вероятно, как топливо попадает в двигатели. Но я также вижу трубы по всему корпусу корабля. И они пересекли зону прокладки кабеля. Таким образом, топливо астрофагов в основном находится в топливном баке, но также хранится в оболочке по всему корпусу.

Зачем это делать?

О, и повсюду есть показания температуры. Я предполагаю, что температура важна, потому что показания через каждые несколько метров вдоль корпуса. И каждый из них показывает 96,415°c.

Эй, я знаю эту температуру. Я точно знаю эту температуру! Откуда я это знаю? Давай, мозг...давай…

—

96.415°c, считайте показания дисплея.

“Хм, - сказал я.

- В чем дело?” - немедленно сказал Стрэтт.

Это был мой второй день в лаборатории. Стрэтт по—прежнему настаивал, чтобы я был единственным человеком, который смотрел на Астрофага-по крайней мере, на данный момент. Она бросила планшет на стол и подошла к окну комнаты наблюдения. - Что-то новенькое?”

- Вроде того. Температура окружающей среды астрофага составляет 96,415 градуса по Цельсию.”

“Это довольно жарко, не так ли?”

- Да, почти точка кипения воды, - сказал я. - Для всего живого на Земле это было бы смертельно. Но для того, что удобно рядом с солнцем, кто знает?”

- Так что же в этом особенного?”

- Я не могу сделать их ни горячее, ни холоднее.” Я указал на эксперимент, который поставил в вытяжном шкафу. -Я положил немного Астрофага в ледяную воду на час. Когда я вытащил их, они были 96,415 градуса по Цельсию. Затем я положил немного в лабораторную печь при температуре в тысячу градусов. Опять же, после того, как я вытащил их: 96,415 градуса.”

Стрэтт подошел к окну. “Может быть, у них очень хорошая изоляция?”