Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол

– Садись, – негромко произнес Алексей, и Марина уселась на удобный мягкий стул с высокой спинкой. Позади ее прикрывала колонна, от мрамора приятно тянуло холодком, впереди, над головами соседей, возвышался наполненный водой кувшин. Марина положила руки на белоснежную скатерть, потом сложила их, как школьница за партой, потом убрала под стол. Очень неудобно сидеть, как статуя, под прицелом сразу четырех пар глаз.

«Давай, скажи что-нибудь», – Марина покосилась на сидящего рядом Алексея, но тот молча осматривался по сторонам. Пришлось выкручиваться самой.

– Будем знакомы, меня зовут Марина. – Она улыбнулась и подала руку соседу слева, насупленному мужику с лохматыми бровями. На вид лет ему было под пятьдесят, он уставился на соседку маленькими прищуренными глазками и, кажется, не понимал, о чем она говорит. Потом сообразил, вскочил с места и попытался застегнуть пуговицы своего нового, в темную полоску пиджака, из-под которого виднелась косоворотка.

– Зезюлин Иван Степанович, канавщик Шатурского торфяного треста, участок Долгуша Петрово-кобелевского торфопредприятия, – длинно и путано представился он и осторожно пожал протянутую ему для пожатия руку.

– Очень приятно, – отозвалась Марина, – а это Алексей, он…

– Капитан, командир отряда, – перебил ее летчик и тоже обменялся с канавщиком рукопожатием.

Дальше процесс знакомства пошел сам собой. Притулившийся на противоположном краю стола, одетый в военную форму, коротко стриженый черноволосый человек с широким азиатским лицом и узенькими глазками оказался Тимирбеком Сатыбаевым, грузчиком со станции Алма-Ата, что на Турксибе.

– Раньше бригада разгружала семь тонн за смену, сейчас девять-десять тонн, – старательно подбирая русские слова, отчитался он и двумя руками пожал Марине ладонь.

– Раньше сто рублей в месяц получал, сейчас пятьсот, – улыбаясь во всю свою загорелую физиономию, похвастался он, перехватил пристальный взгляд Алексея и плюхнулся на свое место, почти полностью скрывшись за украшавшим стол букетом из астр в тяжелой белой вазе.

В усилившемся гуле и выкриках Марина не расслышала имя третьего соседа по столику и лишь покачала головой в ответ на его слова. Широкоплечий мужик лет сорока с небольшим, со светлыми пышными усами, одетый в серый летний костюм поморщился досадливо и повторил, уже в два раза громче:

– Тарас, я говорю, Сороковой Тарас, сталевар завода имени Коминтерна, из Днепропетровска. Раньше давал одну плавку в сто семьдесят две тонны стали за одиннадцать-двенадцать часов, а теперь за восемь.

Позвольте, – он поднялся со стула, бесцеремонно схватил Марину за руку и громко чмокнул ее в костяшки пальцев. Марина засмеялась и успела заметить краем глаза, что Алексей внимательно рассматривает сталевара. Она вырвала руку и поспешно уселась на место.

– Агриппина Пичугина, – ожила молчавшая до сих пор соседка напротив – крепкая, скуластая женщина в белой беретке и застиранной светло-желтой блузке с большим галстуком-бантом. – Я фанговщица Ивантеевской трикотажной фабрики имени Дзержинского, – низким, хрипловатым голосом заявила она Марине, рассматривая накидку на ее плечах. – Сперва я работала на одной ручной вязальной машине, потом окончила ликбез, освоила техминимум и стала работать на трех. Сейчас работаю на двенадцати. И это, товарищи, не предел! – Она горделиво выпрямилась и чуть свысока посмотрела на Марину.

– А вы где работаете? – теперь Груня Пичугина рассматривала сумочку, которую Марина прижимала локтем к своему боку.

– Я? Я…

– Марина – корреспондент газеты «Социалистическое земледелие», – вмешался Алексей и со страдальческим видом осмотрелся по сторонам: – Где же официант, сколько можно ждать!

– А зачем нам ждать? – искренне удивился Сороковой и потянулся к графину со стеклянной пробкой. – Не будем мы никого ждать… – проворковал он, привстал из-за стола и прицелился к высокой конусообразной стопке, стоящей перед Мариной.

«Я не могу вот так, без закуски», – она смотрела на стол перед собой. Большая тарелка, на ней поменьше, сверху лежит белоснежная, свернутая кульком салфетка, рядом еще одна тарелка, кажется, пирожковая. Или нет… «Не помню», – сдалась Марина, зачем-то взяла тяжелый, мрачно блеснувший в свете огромной люстры столовый нож и тут же положила его обратно.

Все как на тех картинках, книга не врала и съемки велись с натуры. «Улучшение народного питания составляет одну из главных задач Коммунистической партии и Советского правительства», – мигом пришли в голову запомнившиеся еще с детства слова, а следом явились и образы. Роскошные сочные описания и яркие фотографии блюд, кухонной утвари, умирающая на разделочной доске рыба, заживо расчлененная корова на лугу – Марина словно видела перед собой иллюстрации к «Книге о вкусной и здоровой пище», огромному сборнику кулинарных рецептов с золотым тиснением на крышке переплета. Куратором этого проекта выступало министерство пищевой промышленности СССР и лично нарком Анастас Микоян, сидящий сейчас где-то под фикусом в этом зале.