Я выбрала на парковке место, наиболее удаленное от здания, и не заглушила мотор. Я молча наблюдала, как женщины всех форм и размеров оставляли здесь свой транспорт и направлялись к переоборудованной лыжной базе. Они шли по пешеходной дорожке, которая вела через лужайку к зданию, и останавливались, чтобы посидеть. Снова шли и снова присаживались. Я думала тогда, что это выглядит странно. Но вскоре поняла, почему по обеим сторонам дорожки стояли стулья: для женщин, которые не могли идти без передышки.
Это напугало меня. Напугало так сильно, как не должны бы пугать стулья. Но в тот момент я особенно ясно осознала, что, возможно, мне там не место. Туда приезжали реальные люди с реальными проблемами, а мое присутствие там внезапно показалось мне глупым розыгрышем. Я занималась легкой атлетикой и гимнастикой, участвовала в соревнованиях по плаванию и круглый год играла в волейбол. Я все еще была в приличной физической форме, несмотря на 23 килограмма лишнего веса – часть этих килограммов я списывала на свое «ширококостное» телосложение. (Еще изящнее преподносит подобную информацию сервис ДНК-тестирования 23andMe: «Ваш генотипически обусловленный конституционный тип телосложения схож с типом телосложения лучших профессиональных атлетов». Меня невероятно утешают мысли о том, что в какой-нибудь альтернативной реальности я участвую в забеге с препятствиями и бегу наравне со спортсменкой по имени Беверли.)
В тот момент на парковке я вдруг забеспокоилась, что другие женщины меня не примут. Я чувствовала себя мошенницей больше, чем когда-либо; вдруг они подумают, что я просто самовлюбленная девица, и не пустят в свой круг. Как я вообще смею вести себя так, будто мои проблемы похожи на их. Я думала, они станут насмехаться надо мной, шептаться за моей спиной и закатывать глаза.
Более того, я боялась не только их осуждения. Меня страшила и вероятность, что я стану кем-то другим. Даже мой выход из машины уже означал перемены, а перемены подразумевали потери. Потерю собственной идентичности, потерю того, что я знала ранее, потерю моей прежней тактики преодоления – и потерю невинности, которая и привела меня сюда. Решившись приехать, я должна была попрощаться со множеством вещей, которые меня утешали, хотя одновременно и подводили. И что еще страшнее? Согласившись остаться здесь и следовать предписаниям, я снова бралась за работу. Пусть это была другая работа, но все же работа.
Иногда мы не меняемся потому, что у нас не хватает ресурсов. Но я дала себе целый месяц на то, чтобы сосредоточиться
В моей голове тогда крутилось множество разных мыслей, но спустя полчаса яростной полемики с самой собой я все-таки вышла из дурацкой машины. Я вышла из дурацкой машины, потому что именно так обязана поступать каждая женщина, берущая на себя ответственность за собственную жизнь: иногда, чтобы двигаться дальше, приходится признаться себе в том, в чем совсем не хочется.
Синдром самозванца никогда не дремлет, друзья мои: даже тогда, когда вы делаете для себя что-то хорошее. Никто на планете не сказал бы мне, что мне
Однако вы намного сильнее, чем думаете. Верите вы или нет, но иногда достаточно просто совершить действия, требующие проявления силы – открыть дверь машины, поставить стопы на землю и встать прямо, – чтобы убедить себя в ее наличии. Отлично! Притворитесь сильной, если вам это необходимо! Притворитесь храброй! Да хоть Китнисс из «Голодных игр» себя представляйте! Неважно, что вы кем-то притворяетесь, – важно, что так вы действуете.
С такими мыслями я и достала из багажника чемодан, посмотрела по сторонам в последний раз и сказала себе то же, что твердила годами: «Ты должна быть сильной и не бояться стать причиной проблем –