Проект «Тревожные Небеса»

Мой ответ его чуть более чем совсем не устраивает. У него другое время. Я иду и осознаю, что не смогу ему «объяснить». А он не сможет «понять». Потому что тут как с запахом еды – нельзя понять, можно только почувствовать.

А своё время нужно взращивать внутри себя. Мышцу, которая «живёт твоё время» нужно прокачивать, как трицепс или квадрицепс какой-нибудь.

Подъём в мусорную гору сбивает дыхание и на время Стёпа прекращает свои бессмысленные расспросы. Мусор вылетает из под ног и катиться вниз. Я оборачиваюсь – отсюда сверху видно в мутной дымке и далёкий пролом в стене и лес, прячущийся от полигона за ней.

– А почему и откуда ты знаешь, что он именно там? – набрав в лёгкие воздуха и чуть отдышавшись выдаёт Степан.

Я смотрю на него пристально. От серьёзной нагрузки и большого веса он красный и уже насквозь мокрый. Тяжело дышит упершись в колени. А всё равно находит силы спорить и докапываться.

– Стёп, не веришь мне – возвращайся в машину и жди там.

– Не… – он защищающимся жестом поднимает ладони перед собой, – я то верю, конечно! Ты объясни просто.

– Если веришь – иди молча. Силы тебе ещё пригодятся. Если не веришь – машина внизу, – я указываю пальцем в УАЗик, а сам разворачиваюсь и продолжаю подъём.

Он сморщившись смотрит сначала вниз, потом наверх и, тяжело вздохнув, идёт за мной.

– Вадь, ну просто интересно. Что такого-то, – бубнит он сзади. Ненавижу, когда меня так называют, но не придаю этому особого значения, потому что именно в этот момент передо мной открывается часть свалки, скрытая за горой.

Яркое солнце на той стороне вязнет в густых смолистых испарениях, поднимающихся от мусорных завалов. Ощущение такое, будто я стою на вершине Эвереста и вижу шапки кучевых облаков, опоясывающих гору. Где-то там внизу жилища людей, дороги, города, а я… нет. Я всего лишь на огромной горе мусора.

– Ого, блин… – выдыхает рядом со мной Степан, – Ну и картина! Ошмелеть и не встать!

– Идём вниз, – сухо отвечаю я и начинаю спускаться.

Вопреки ожиданиям Степана, спуск не намного легче подъёма. Мусор постоянно вылетает из под ног, скользит и сыпется вниз. Мы то и дело не удерживаем равновесие и падаем. Кажется, что проще уже сесть на задницу и просто скатиться с этой горы, но логика и мелькающие тут и там осколки стекла и рваного металла говорят о том, что это может быть очень плохой идеей.

Вскоре мы достигаем уровня «облаков» и погружаемся в серый туманный сумрак. Здесь окружающий пейзаж становиться уже совсем безрадостным и тревожным.

– Вадим… а как мы найдём хоть чего-то в таком тумане-то? А?

– Найдём, – сухо отвечаю я. Откуда мне знать как? Я не знаю.

Однако чуть ниже плотность испарений уменьшается и видимость становиться гораздо лучше.

– Смотри в оба, – говорю я, – увидишь людей вдалеке – сразу говори. Нам нужно найти детей Валоóрдена.

– Детей кого?

– Да не важно… местных нужно найти. У них типа племя такое тут. Так называют себя.

– А… понятно… – я не вижу его, он идёт за мной следом. Даже не видя его физиономии, я отчётливо осознаю, что нихрена ему не понятно. Главное не пропустить их. Для них эти мусорные джунгли – дом. Если захотят, чтобы мы их не нашли, то мы и не найдём.

Горизонт постепенно выравнивается и вот мы уже не спускаемся, а движемся по небольшим мусорным холмам. То тут то там проплывают редкие парообразные клочки мусорных испарений. Дыхание Полигона.

– А на кого они похожи? Эти дети?

Я не знаю, что ему ответить. Он что думает, что увидит здесь австралийских аборигенов в бусах и с копьями?

– А как ты думаешь, Стёп? Может на людей, которые живут на свалке?

– Ну то есть на бомжей что-ли?

Я разворачиваюсь и смотрю на него с сомнением. Вроде, взрослый мужик. Вроде, медик. Но он глядит мимо меня и взгляд у него странный.

– Вот как вот этот? – он поднимает палец и указывает куда-то вперёд.

Я разворачиваюсь. Передо мной стоит знакомый громила. Всё такой же грязный и с таким же пугающим выражением на том месте, где у обычных людей лицо, что и при нашей первой встрече.

– Герасим. Рад тебя видеть.

– А-а-а-ы-ы-р-р-р! – он хватает меня за плечо и толкает вперёд.

– Да, да! – я поднимаю руки вверх перед собой в жесте перемирия, – Я пойду, куда скажешь! Идём, куда он велит, – киваю я Степану.

Герасим забирает у нас автоматы и рюкзак. Мы двигаемся куда-то между куч мусора. Наш проводник недобро порыкивает сзади. Степан испуганным шёпотом задаёт сотни глупых вопросов в минуту. А в это время с разных сторон к нам присоединяются всё новые и новые дети Валоóрдена. Все чаще и чаще слышны отрывочные возгласы:

– Валоóрден!

– К шаману!

– Еда!

Степан постепенно всё сильнее и сильнее скукоживается. Его вопросы становятся всё более странными, а голос уже откровенно дрожит.