Профессор Подорликов

С каждой прочитанной главой у профессора нарастало внутреннее напряжение. Несколько раз он был готов разрыдаться, но удерживался. Наконец учёный дошёл до пятой главы, где написана была та самая фраза, сказанная Христом и повторённая Виктором Семёновичем.

«Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду.»

У учёного перехватило дыхание. Словно кто-то указал ему пальцем именно на ту фразу Христа, на которую ссылался Виктор Семёнович. И теперь ему на отказ от борьбы указывал не только его товарищ-атеист и верующий, но сам Бог через строки писания. Чтобы точнее разобраться, профессор вновь сконцентрировался и продолжил читать дальше.

Однако скоро учёный добрался до девятнадцатой главы. Увидев перед своими глазами стих, он начал нашёптывать его:

– И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает, – профессор поднял голову и повторил. – Что Бог сочетал, того человек да не разлучает.

Из глаз Ростислава Валерьевича брызнули слёзы. Они ручьём текли по щекам и капали на грудь учёного. Впервые в жизни профессор испытал чувство раскаяния. Это были муки совести за предательство своей жены, за уничижение Диареева и за годы жизни без Бога.

Тяжесть этих грехов словно душила профессора. Учёный не знал всех церковных таинств, но почему-то он прекрасно понимал, что ему срочно необходима исповедь, на которой священник имеет власть отпустить грехи. Ростислав Валерьевич спешно схватил свой плащ и бросился на лестничную площадку. Одевался профессор на ходу, стараясь не сбавлять шаг. Он стремился как можно скорее в Николаевский собор, стоящий недалеко от его дома. Там точно есть хоть какой-то священник.

Спустя десять минут он был у церкви. Это был старинный храм, построенный еще в восемнадцатом веке на пожертвования флота и для его духовных нужд. Собор был огромным и поражал своей красотой. Своё название он получил в честь Николая Чудотворца, который традиционно считался заступником всех плавающих.

Когда профессор увидел собор, то замер на месте. Он много раз проезжал мимо, но никогда до этого он не созерцал его изящество. Раньше ему было не интересно, а теперь ему было некогда. Словно хлыстом его подгоняла совесть, бичуя немилосердно душу учёного.

Ростислав Валерьевич решительно направился к паперти. Войдя внутрь храма, он увидел пустующую церковь. Верующие, которых обычно бывает очень много, теперь напрочь отсутствовали. Это было странно, ведь это был один из самых больших храмов. Наконец вдали профессор заметил человека, стоящего в черном подряснике у южной стены. Он был невысокого роста с чёрными волосами и короткой стрижкой.

Ростислав Валерьевич направился к незнакомцу и, когда приблизился за несколько шагов, понял, что перед ним священник. В эту же секунду батюшка словно почувствовал на себе тяжёлый взгляд старика и обернулся. Минуту они стояли и рассматривали друг друга. С одной стороны стоял пожилой профессор с мировым именем и огромным влиянием, но полностью растерянный и подавленный, а с другой – молодой священник, который по виду был словно только что закончивший семинарию. Профессор, который готов был секунду назад решительно всё рассказать, теперь, оцепенев, молча стоял. Перспектива рассказать всё юнцу, у которого нет жизненного опыта, пугала его.

– Вы что-то хотели? – приветливо спросил батюшка, видя нерешительность учёного.

– Я.. я.. я хотел бы, – замямлил профессор, не зная, что сказать. – А нет здесь другого священника?

– Только я остался в качестве дежурного.

– Тогда я зайду наверно попозже, – вырвалось у профессора.

– Кого вы в чём прощаете, того и я; ибо и я, если в чем простил кого, простил для вас от лица Христова.

Слова юного священника поразили профессора. В этой цитате из библии был скрыт огромный смысл. Он понял, что не священник отпускает грехи, а только Христос. Батюшка подобно апостолу, который это написал, в данном случае выступает в качестве свидетеля покаяния человека перед Богом, а свидетель может быть любого возраста. Кроме того, этот юноша был рукоположен в священники другим священником, а тот еще до него кем-то, и так до того апостола, написавшего эти строки в библии.

– Я хотел бы исповедоваться, – сорвалось с губ профессора.

– Пойдёмте со мной, – священник улыбнулся и кивнул головой.

Батюшка развернулся и пошёл к северной стене храма. Он ступал медленно, чувствуя нерешительность учёного, и чтобы, когда профессор отважится сделать первый шаг, не скрыться у него из виду. Ростислав Валерьевич смело шагнул вперёд и пошёл за юношей.