Профессорятник

Соколов: Павел Григорьевич, лучше мне дайте денег на пол-литра — вот я никогда не стесняюсь. Это такая же ба-клушница и шалопутка — взашей надо гнать с факультета, а не выгораживать.

Сутягин: Подождите, Соколов: всех разгоните, затем вас попрут за ненадобностью. Так, может быть, Танечка, тебе лучше переселиться в общежитие на Новоизмайловский проспект? Хочешь, я похлопочу.

Соколов: При таком посещении, Павел Григорьевич, Анцуповой все равно где жить — в деревне под Гатчиной или на Альфе-Центавре. Толку не будет. Иди вон отсюда, Анцупова, не мельтеши перед глазами.

Педагогическая «трепка» превращалась в веселую говорильню, и последний «аккорд» в ней поставил не какой-нибудь там очередной филонщик-разгильдяй, а VIP-прогульщик — серебряный призер Монреальской олимпиады, толкатель ядра, добродушный двухметровый гигант N. Оправдание известного спортсмена окончательно развеселило присутствующих, превратив заседание в развеселый фарс. А «выдал» он буквально следующее:

— Во-первых (сохранено ударение N), я надеюсь, что завоеванное мною серебро избавит меня от ваших претензий; а, во-вторых, останавливаясь по пути из Милана в О саку в Ае-нинграде, я звонил декану, хотел, как приличный человек, объяснить ему, что к чему, но ведь это не моя вина, что его не бывает на месте.

Соколов: А вот это правда! Туда только партия смотрит.

Выразив искреннее восхищение достижениями, спортсмена слегка пожурили и, войдя в его положение, тепло напутствовали на побитие мирового рекорда, а заодно — и улучшение успеваемости.

Несмотря на неслыханный либерализм комиссии, тот вскорости все-таки оставил родной факультет и перевелся, с его точки зрения, на более престижный факультет журналистики в ЛГУ им. Жданова, который успешно и окончил. Вероятно, никаких проблем с посещаемостью и успеваемостью у него там не возникало, .. .тем более, что тогда еще не было и в помине GPS-навигаторов (лишь они могли заставить злостных прогульщиков посещать занятия в университете). Да и вряд ли милиционеры и дружинники смогли бы справиться с двухметровым гигантом.

Короче говоря, урок «высшей» педагогики на кафедре экономической географии прошел «блестяще».

17. ПСЕВДОРОМАН С УЖАСНЫМ КОНЦОМ

Годы страстного увлечения африканской проблематикой (70-е гг.) само собой диктовали необходимость постоянных поездок автора в институт Африки АН СССР — именно там находилось уникальное собрание научной и справочной литературы по Африке: брошюры, диссертации, периодические издания на русском и иностранных языках по проблемам стран Африки, а также арабского мира. Время было романтическое: разум «алкал» новизны «о солнцах и мирах», и наипаче — о таинственной Африке. То обстоятельство, что автор был единственным в СССР в те годы, кто основательно исследовал кузнечное ремесло (кричную металлургию), металлообработку и машиностроение африканских стран, «распирало грудь», тешило самолюбие, внушало мысль, что ты не просто какой-то там «долбодятел»-учитель, спешащий делать добро, но еще и академический исследователь, имеющий собственную, притом уникальную научную колею.

Сегодня институт Африки располагается на Спиридоновке (у пересечения с Большим Патриаршим переулком), в одном из роскошных армянских дворцов Гавриила Тарасова, происходившего из армянской купеческой династии, основателем которой считался его отец Аслан. (О заказчике напоминает латинская надпись на парадном фасаде «GABRIELUS TARASSOF FECIT ANNO DOMINI», что означает: «Габриэль Тарасов сделал лета Господня»). После революции и до 1937 года особняк занимал Верховный суд России, а в послевоенные годы в доме располагалось посольство Польши. Здесь есть «где разгуляться», а вот в старом здании института (до 1979 г.), где нам пришлось работать и где сегодня располагается посольство Камбоджи — на Староконюшенном переулке, 16, — места было слишком мало.